Я - Слизерин! Пролог.

[maggy21]

Знаете, почему Сказки накрылись? Потому что я там, наконец, решила полностью выложить Традиционное воспитание Стоило мне только выложить 32 главы, как сайт схлопнулся К новому фику я перейти не успела Теперь думаю, а не придется ли мне снова их все выкладывать я на такой подвиг не знаю, буду ли способна (во, даже как-то не по-русски изъясняться стала).
Так что пока выкладываю Пролог и первую главу здесь.




Название фика: Я – Слизерин!
Автор: Maggy ([e-mail])
Бета: Chukcha ([e-mail])
Направленность: слэш
Рейтинг: NC-17 (на всякий случай, лучше, как говорится, перебдеть)
Пейринг: ГП/ДМ (быстро не ждите), ЛМ/СБ, СС/?? (пока секрет), РЛ/НТ, и др.
Жанр: action/romance
Статус: незакончен
Размер: макси (или миди?)
Отказ: Все мое, кроме имен героев и упоминания мира Роулинг.
Саммари:
1. Это вторая часть фика «Традиционное воспитание», поэтому без прочтения первой части читать вторую бессмысленно – многое не поймете. А вообще, это – рассказ о том, кем бы стал Гарри, воспитываясь, как чистокровный волшебник, а не как жертвенный ягненок.
2. Трава-а-а, и не спрашивайте, что курил аффтар. Когда до аффтара дошло, что Гарри, выращенный Малфоем, и Гаррик в рабстве у Дурслей – это два разных человека, и что вернуться со времени школы к канону у аффтара никак не получится, было уже поздно.
3. Фикрайтер бесплатно не работает, поэтому не забывайте писать Сами-Знаете-Что, Сами-Знаете-Куда.
Предупреждение: slash и упоминание mpreg, OOC и AU.

Пролог

– Отец! – Драко ворвался в кабинет отца, его губы дрожали, в глазах стояли слезы. – Я больше не намерен терпеть это!
Люциус быстро запечатал свой ответ на срочное послание из министерства, вызвал эльфа и отправил с ним письмо.
– Я слушаю тебя, сын, – Малфой-старший был раздосадован тем, что даже во время приема его не могут оставить в покое, и, судя по всему, в его отсутствие случилось что-то такое, что вывело из себя Драко. Он только надеялся, что это не что-нибудь скандальное или трагичное.
– Он… он… – мальчик все же не сдержался, и из его серых глаз покатились крупные, как горошины, слезы. – Н-ну п-почем-му он-н н-не может от-т них от-твязаться?! – всхлипывая, запричитал он.
– Та-а-ак, – Люциус испытывал облегчение и одновременно раздражение – его сын снова завел старую песню. – Он – это Анри?
Драко кивнул.
– А отвязаться он должен от своих многочисленных обожателей? – дождавшись очередного подтверждающего кивка мальчика, Малфой-старший откинулся на спинку кресла, побарабанил пальцами по столешнице и задумчиво проговорил: – Ну что ж, полагаю, настало время для серьезного разговора, сын.
Люциус вышел из-за стола, несколько раз прошелся по кабинету и вдруг, резко повернувшись к сыну, угрожающе навис над ним.
– Как ты думаешь, Драко, почему Анри неизменно мягок даже с самыми назойливыми людьми? Даже с теми, которые переходят все границы приличия? Почему он стремится лишь избежать пристального внимания, а не дать твердый отпор всем любопытствующим? – вкрадчиво проговорил волшебник, приподнимая пальцами подбородок сына и буквально впиваясь в его глаза своими.
– Я-я не знаю, – от испуга у Драко моментально высохли слезы, и он почти перестал заикаться.
– Ты же не маггл, сын, – отрезал Люциус. – А ведь даже они постоянно твердят: «Это у него в крови», «Кровь – не водица», «Это кровь в нем заговорила», «Кровь себя покажет» – но сами при этом забыли, что же все это значит!
– Это из-за его наследия? – догадка озарила лицо мальчика. К нему стало возвращаться хорошее настроение: оказывается в том, что происходит, вины Анри нет. Противиться зову крови могут только очень глупые или очень сильные волшебники. Это Драко знал совершенно точно!
– Я разочарован в тебе, сын, – Малфой-старший сокрушенно покачал головой. – Разве было так сложно додуматься самому? Вижу, что уроки матери и леди Блэк прошли мимо твоего сознания! Слизерины были верховными лордами семьсот лет. Неужели ты думаешь, что за это время они не привнесли в свой род качества, необходимые правителям? Защита вассалов – это первая и основная задача лорда. Поэтому Анри будет стремиться оберегать каждого человека. Помощь своим вассалам – вторая функция лорда, поэтому наш господин будет поддерживать всех нуждающихся. Даже тех, кто просто рассчитывает на его внимание. Третье, что должно быть присуще властителям – это чувство долга, дабы безропотно нести бремя власти, которое слишком часто бывает нелегким и неприятным. Поэтому Анри пойдет на все, даже на смерть, чтобы выполнить то, что посчитает своей обязанностью. Четвертое: правителю необходимо уметь нести ответственность за свои поступки, ибо оплошность простого человека приводит к тому, что страдает только он сам и его близкие. Ошибка же владетеля оборачивается большими бедами и многочисленными смертями его подданных. Поэтому Анри все время будет преследовать болезненный страх совершить промах, из-за которого пострадают люди. Ты помнишь его реакцию на смерть матери?
Люциус отпустил сына и снова заходил по комнате.
– Каждый чистокровный род веками культивировал в своих представителях нужные качества. Поэтому утрата любого из них – это невосполнимая потеря для магии! Мы чуть не лишились Безумных Танцоров…
– Безумных Танцоров? – удивленно пискнул Драко.
– Ты до сих пор не знаешь, как волшебники называют род твоей матери? – Люциус смерил сына тяжелым взглядом.
– Мне никто не говорил…
Малфой-старший одарил сына ехидной усмешкой:
– Вполне вероятно. Блэки не слишком любят это прозвище. Проводя ритуалы, маги крови часто вынуждены балансировать на грани. Танцевать на ней, не переходя ее. Играть со смертью. А для этого нужно быть слегка сумасшедшим, верно?
– А Крэббы и Гойлы? Они ведь тоже…
Люциус отрицательно покачал головой:
– Они некроманты, сын. Они ходят за грань. Нужно иметь очень крепкие нервы и непоколебимое спокойствие, чтобы выжить в том месте. Иллюзорные монстры, которые там обитают, охраняя царство мертвых от мира живых, могут свести с ума любого, не обладающего устойчивой психикой.
Драко нахмурился, обдумывая полученную информацию. Выводы ему не понравились.
– Выходит, нас всех вывели? Как… как каких-то овец-мериносов?
– Ты ошибаешься, – Люциус вновь покачал головой, на сей раз укоризненно. – Нас никто не выводил.
Драко с облегчением выдохнул. Не очень-то приятно ощущать себя породистым животным, но продолжение речи отца заставило его ошеломленно замереть.
– Мы вывели себя сами! – торжественно провозгласил он и, язвительно улыбнувшись растерянному сыну, спросил: – Что рассчитывают получить люди, селекционируя коров, например?
– Больше молока? – машинально пробормотал Драко.
– Верно. А что хотят добиться чистокровные, заключая определенные брачные союзы?
– Больше магии.
– Да, именно. Увеличение потенциала своих наследников. Причем их сила должна быть нужной направленности. То, что гря… хм… магглорожденные принимают за признаки вырождения, является лишь специализацией того или иного рода. Подойди и взгляни, – приказал Люциус, остановившись у окна, которое выходило на задний двор поместья.
Несколько маленьких детей, неизвестно как пробравшиеся туда, самозабвенно играли со щенками крупа. Их мать, запертая в вольере неподалеку, взволнованно металась и порыкивала, пытаясь подозвать своих непослушных отпрысков. Стальные прутья вольера не давали суке выбраться, но не служили преградой для резвых щенков. Увлеченные игрой как собачьи, так и человеческие дети не обращали на нее никакого внимания.
– Крупы – магическая порода собак, – меж тем продолжил Люциус. – Короткие морды, мощные челюсти, способные за долю секунды раздробить руку взрослого мужчины или вырвать ему горло*. Но с точки зрения природы они – нежизнеспособные создания. И если у крупа трудности с дыханием из-за короткой морды частично сглаживаются его магической составляющей, то у подобных же пород маггловских собак существуют большие проблемы с легкими и сердцем. Так же и у волшебников: любая специализация имеет и свои отрицательные стороны. Анри никогда не будет принадлежать самому себе или своим близким. Он всегда будет в эпицентре любых проблем и потрясений волшебного мира. Блэки не станут предсказуемыми и спокойными. Гойлы не будут эмоциональными, а Малфои не прекратят шантажировать, интриговать и собирать информацию обо всех и каждом.
– Шпионить? – Драко недовольно скривился. Для него «собирать информацию» было тем же, что и «шпионить».
– И шпионить тоже – это одна из наших обязанностей. Мы – дипломаты, сын. Мы всегда были ушами и глазами правителей.
– А кем были Блэки? Их Щитом?
– Скорее, Кольчугой. Кто как не маг крови сможет разгадать интригу врага и организовать в ответ свою собственную? Защитить от кинжала в спину и яда в бокале? Если мы боремся и договариваемся с внешними неприятелями и соперниками, то Блэки – с внутренними. Своего рода Тайная полиция, как сказали бы магглы. Поэтому вливание крови Блэков в наш род было очень разумным. Да и добавить эмоций нашей семье тоже было неплохо. Мы так срослись со своей маской холодных аристократов, что сами почти перестали чувствовать. А для дипломатов это недопустимо. Как понять переживания своего собеседника, если сам ничего не ощущаешь? Как найти его слабую точку, на которую можно надавить?
Маги крови всегда ценилась в волшебном мире, поскольку их наследие не только привносит в род определенные качества, но и усиливает специализацию семьи. Очень жаль, что в роду Лестрейнджей не было детей. Еще одна невосполнимая потеря. Дети твоей тети Беллатрикс были бы весьма полезны.
– Это Лестрейнджи были Щитом? – насупился мальчик.
Люциус снисходительно улыбнулся. Драко так явно хотелось стать защитой для Анри, закрыть его от всего мира, что его сын пытался вычислить своих предполагаемых соперников в этой миссии. И ему не понравилось, что отец сожалел об отсутствии возможных конкурентов.
– Нет – они были Мечом милордов. Армия и авроры находились в их ведении. Прекрасные полководцы. Талантливые и жесткие организаторы. Щитом были Паркинсоны.
– Па-а-аркинсоны? – презрительно протянул Драко.
– Да, именно они. К несчастью, Эмиль пошел на поводу своих амбиций и заключил брачный контракт своего сына, Брайена, с пустоголовой графиней де Бенсерат. Эмиль надеялся, что внуки унаследуют невероятную красоту матери. Люсьена с детства была необычайно привлекательной. Но получилось то, что мы видим: Панси родилась похожей на отца и с умственными способностями матери. Ужасное сочетание. Паркинсоны были прекрасными экономистами и аналитиками, но всегда переживали из-за своей внешности: коренастые, широкоплечие, с грубыми чертами лица. За это, и за их успехи на финансовом поприще, семью прозвали Лепреконами. Выпросить у них лишний кнат было делом весьма затруднительным, если не невозможным.
– Но почему тогда они были Щитом? Причем здесь деньги?
– А что лучше обезопасит правителя, чем стабильная экономика и полная казна? Паркинсоны были министрами при Слизеринах. Незыблемые, как скала, кристально честные. Они в любой момент могли отчитаться за каждый потраченный и полученный сикль. При них никогда не могло бы возникнуть то сборище взяточников и казнокрадов, которое в настоящее время представляет собой министерство. А Фадж давно бы очутился в пыточной у Крэбба и Гойла.
– В качестве подопытного инфернала? – развеселился Драко.
– Веритасерум был изобретен сравнительно недавно, да и по сей день является редкостью. Сварить его может не всякий зельевар. А ты даже не представляешь, как быстро развязываются языки у преступников, когда они понимают, что говорить им в любом случае придется. И лучше это делать в живом виде, чем в мертвом, – в глазах Люциуса прыгали смешинки, несмотря на то, что выражение его лица было совершенно серьезным. – Потому-то Крэббы и Гойлы были палачами властителей. Их Топором.
– А кем были Нотты и Забини?
– Нотты? – лорд Малфой нахмурился, припоминая. – Кажется, один из Ноттов был распорядителем Двора. Или это был Пьюси? Нотты возвысились и попали в высший свет не так давно. Что же касается Забини, то они никогда не были приближенными к властителю. Они – провидцы. Совершенно бесполезное качество для милорда. На месте этой семьи я бы постарался сменить специализацию. Хотя для магии, видимо, провидцы необходимы. Иначе бы у них не рождался в каждом поколении ребенок с этим талантом. Девон провидцем не стал, значит, наследие получит Блейз.
– А Катрина?
– Катрина – девочка. Они провидцами становятся с рождения, а не после совершеннолетия, как мальчики. И при этом ведут себя… хм… не совсем адекватно. Поскольку Катрина явно нормальный ребенок, то она не провидец.
– А почему провидцы бесполезны? Ведь знать будущее – это так здорово?! И если знаешь будущее, то можешь подготовиться к неприятностям или даже избежать их? – глаза Драко предвкушающе блестели, он явно прикидывал, как можно использовать этот талант Блейза.
– Будущее многовариантно. И когда провидец решает вмешаться в будущее, что, кстати, далеко не всегда улучшает ситуацию, варианты того, что может случиться, множатся для него многократно. В конце концов такой волшебник может вообще запутаться во всей этой паутине. Перепутать реальность и возможное будущее и сойти с ума. Поэтому-то провидцы стараются вмешиваться в ход времени лишь в самом крайнем случае. По крайней мере, так мне это объяснял Эдгар, отец Блейза.
– А Флинты и Булстроуды?
– Я дал тебе уже достаточно информации, сын. Дальше ты должен разбираться сам. Теперь я хочу, чтобы ты вернулся на прием и занялся делом, к которому ты был подготовлен самим своим рождением. Я не зря устроил столь многолюдное сборище, пригласив, как минимум, половину волшебного населения Британии. Почти все семьи, чьи дети учатся или будут учиться в Хогвартсе, находятся сейчас в мэноре. Твоя задача – помочь Анри сформировать свиту, ближний круг. Найти тех людей, что станут для него и Мечом, и Щитом, и Кольчугой. Пройдет много лет, прежде чем твои братья подрастут и смогут помочь тебе. А один ты не сможешь защитить милорда. Через месяц вы будете учиться в школе, где директор крайне предубежден против чистокровных. Если он узнает о происхождении Анри, то сделает все, чтобы уничтожить нашего господина. Дамблдор – смертельно опасный противник. Причем, «смертельно» я говорю не в переносном смысле. Ни мне, ни Блэку он пока не по зубам. Что же говорить о вас, детях? Анри должен иметь вокруг себя людей, которые в случае опасности прикроют его собой. Защитят, даже ценой своей жизни.
Драко испуганно смотрел на отца, впервые осознав всю серьезность грозящей им опасности.
– Но почему ты не отправишь нас учиться в Дурмштанг?!
– Из-за Анри. Правитель должен жить, расти и учиться в своем домене. Среди своих подданных. Иначе он всегда останется для них чужаком, иностранцем. Люди, которые отправляют своих детей учиться и жить заграницу, либо крайне низко оценивают уровень образования своего государства, либо не связывают собственное будущее с родиной. Посмотри на маггловских временщиков из отсталых стран. В то время, когда родители обкрадывают собственный народ, их отпрыски устраиваются в чужих краях, ожидая, пока их отцы и матери переберутся к ним с награбленным. Я, Сириус и леди Блэк могли бы попытаться разорвать ваш магический контракт с Хогвартсом, но это вызвало бы дополнительные трудности при правлении нашего господина. Магический мир уже успел забыть о своих повелителях, Анри и так будет нелегко. Слишком многих придется заставлять и убеждать подчиниться его власти. А теперь иди, займись своими будущими соратниками. Анри тебе поможет.
– Как?! – Драко с негодованием посмотрел на отца. На его взгляд, Анри был совершенно бесполезен в деле привлечения нужных людей. Он не умел льстить, хитрить и изворачиваться, давая в трудных ситуациях невыполнимые обещания, чтобы тут же о них забыть, как только получит необходимую поддержку. То есть, политиком Анри ни в коей мере не был.
Люциус снисходительно улыбнулся.
– Своей аурой власти. Магглы называют это харизмой. Его будут любить и ненавидеть. Маги будут бояться Анри и восхищаться им. Ему будут завидовать и поклоняться. Никто и никогда не останется равнодушным к милорду. Понаблюдай за реакцией окружающих, чтобы собрать достойных и полезных людей. И не увлекайся восторженными поклонниками. Льстецы предают так же быстро, как и находят себе кумира. Отыщи тех, кто будет верен по-настоящему.
Драко обреченно вздохнул и поплелся к гостям. Ему категорически не нравилась идея делить Анри еще с кем-то, но он понимал, что выбора у него нет. Перед самой дверью мальчик обернулся, состроил умильную гримаску и попросил:
– Ну, хоть Уизелов-то можно проклясть? Хотя бы парочку? А то эти рыжие облепили Анри, как муравьи червяка.
Люциус недовольно поморщился. Он уже представлял, сколько нотаций от портретов предков ему придется выслушать за то, что помимо порядочных волшебников, ему пришлось пригласить на день рождения Анри и всяческий сброд, в том числе, и предателей крови Уизли. Но Дамблдор не оставил ему выбора, когда на очередном заседании Визенгамота, обратился к Малфою с вопросом, как поживает Гарри. И тут же, не дожидаясь ответа, добавил, что все волшебники обеспокоены тем, что опекуны скрывают героя от благодарной общественности. И что Молли Уизли неоднократно пыталась встретиться с Гарри, но у нее ничего не получилось. Под холодным взглядом глаз директора, наблюдая его такую добродушно-неискреннюю улыбку и слыша одобрительный ропот других магов, Люциусу ничего не оставалось, как ядовито заметить, что он как раз собирался пригласить на предстоящий прием всех желающих удостовериться в благополучии его подопечного.
Малфой вздохнул и объяснил сыну:
– Уизли – чистокровные. И, хотя их магическая сила невелика, но у них могут отыскаться полезные способности и таланты. Их старший сын работает в Гринготтсе, а гоблины не берут к себе слабых и глупых волшебников.
– Только сильных и умных?
– Сильные сами к ним не пойдут. Гоблины – очень специфичные существа. Ты бы хотел иметь начальника-гоблина? – увидев выражение ужаса на лице сына и то, как он отчаянно замотал головой, отрицая саму возможность подобного исхода, Люциус прикрикнул на сына: – Хватит тянуть время, Драко! Займись делом!
После ухода сына Малфой-старший подошел к окну. Надо было вызвать домовика, чтобы тот навел порядок и сопроводил детей к их родителям, но Люциус увидел, что к нарушителям спокойствия уже спешил старший конюх. Он водворил щенят в вольер, к большому удовольствию их матери, которая тычками морды и ударами лап загнала непокорных зверенышей в будку. Она рычала и покусывала их, наказывая за непослушание. Юных же волшебников Фредерик передал одному из подчиненных Дарка, который повел их к родителям. Люциус провел ладонями по лицу, словно пытаясь стереть усталость, и пошел к гостям. Его ждало еще множество дел и обязанностей.

* – Автор в курсе, что Роулинг описывает крупов похожими на терьера Джека Рассела. Но! терьер Рассела – это маленькая собачонка, похожая на фокстерьера (эта порода более известна в нашей стране). Чем они могут угрожать и быть опасными для магглов (и вообще, для кого бы то ни было, кроме лис и барсуков), для автора загадка. Поэтому «мои» крупы похожи на стаффордширских терьеров.