Если бы у человека были крылья, они мешали бы ему ползать.
читать дальше
Название: "Маленький принц"
Автор: Maggy
Бета: LaSuen , бета 1 главы: Chukcha, гамма 1 главы : My sweet prince
Рейтинг: G
Тип (категория): джен
Персонажи: ПД, ВД, ДД, ГП и др.
Жанр: общий
Размер: миди
Статус: незакончен
Дисклеймер: Косылек, косылек. Какой косылек?
Предупреждение: Весь канон накрылся медным тазом. AU, OOC.
Саммари: Гарри Поттер не едет учиться в Хогвартс… Или все же едет?
… Я знал, что так будет, когда оставлял тебя на пороге дома твоих дяди и тёти. Знал, что обрекаю тебя на десять трудных, мучительных лет…*
… ты прибыл в Хогвартс – может, и не такой счастливый и упитанный, каким я хотел бы тебя видеть, зато живой и более или менее здоровый. Ты был не избалованным маленьким принцем, а самым обычным мальчишкой…*
Директор сел в кресло. Его голубые глаза внимательно осмотрели поверх очков-половинок всех присутствующих на совещании учителей Хогвартса.
– Сегодня мы собрались здесь, чтобы обсудить очень важный вопрос, касающийся одного из будущих учеников школы. Гарри Поттер…
– Ну, конечно же, – презрительно фыркнул Снейп, бесцеремонно перебивая Дамблдора, – о ком же еще может зайти речь? Что мы должны с ним сделать? Носить на руках? Кормить из бутылочки? Нянчить?
– Нехорошо быть таким злопамятным, – пробормотала себе под нос МакГонагалл, сидевшая напротив зельевара. И желчно напомнила, поджав сухие губы:
– Говорила я, не надо было оставлять ребенка этим ужасным магглам!
Ее рассерженный взгляд в сторону директора заставил бывшего шпиона насторожиться: Минерве было явно что-то известно о предстоящем разговоре.
– Кхм, – кашлянул Дамблдор, привлекая к себе внимание. – Гарри Поттер прислал нам письмо с отказом обучаться в Хогвартсе…
– Что?!
– Как?!
– Не может быть!
– Это неслыханно!
– И тьма завладеет миром! Смерть! Смерть повсюду!
– Избалованный сопляк совсем обнаглел!
Возмущенные, истеричные, неверящие возгласы зазвучали в кабинете директора. С трудом добившись тишины, Дамблдор развернул лист бумаги и зачитал письмо:
«Дамблдор, МакГонагалл и прочие!
Мне все известно о вас и о вашей секте сумасшедших! Из-за вас погибли мои родители! Я не собираюсь учиться в вашей ненормальной школе! Если вы не перестанете преследовать нашу семью, то мы обратимся в полицию! Прекратите присылать ваших дурацких сов, которые загадили и исцарапали всю машину дяди! Отстаньте от меня и от моей семьи!
Гарри Поттер».
***
– Я правда наелся, ну пожа-а-алуйста, можно я пойду?
– Нет, мой сладенький масипунчик, – Петунья ласково погладила по голове худенького мальчика. – Ты помнишь, что сказал доктор? Тебе нужно набрать еще как минимум восемь фунтов. Доешь печенку и булочку, и картошку. И допей молочко, моя крохотулечка.
Поттер обреченно вздохнул и искоса посмотрел на крепыша, сидевшего рядом. Дождавшись, пока тетя встала, чтобы убрать в мойку посуду, Гарри попытался подсунуть свою еду кузену.
– Нет уж, мелкий, – Дадли легонько щелкнул брата по носу, – доедай свою порцию, а то так и не вырастешь.
– Гарольд! Мужчина должен съедать все, что ему положили, – строго выговорил племяннику Вернон, оторвавшись от утренней газеты. – Он должен быть здоровым и крепким. Посмотри на Дадли! Я уверен, соседи думают, что мы тебя не кормим!
– А если я все съем, можно я помою машину? – поняв, что отвертеться от еды не удастся, Гарри решил извлечь из ситуации хоть какую-то выгоду. – Вместе с Дадли? – торопливо добавил он.
– Этот малыш своего не упустит. Вот это парень! – одобрительно улыбнулся Вернон и взъерошил волосы племянника. – Можно, если только не обольешься. Дадли, проследишь. Если на него попадет хоть капля, пусть немедленно идет переодеваться.
– Хорошо, пап.
Намывая вместе с Дадли автомобиль, Гарри счастливо улыбался. Он очень любил своих тетю и дядю, но их опека иногда была просто невыносима. Ему постоянно запрещали делать то, чем занимаются все мальчики его возраста: нельзя мыть родительскую машину, потому что обольешься и простудишься; нельзя стричь газон, потому что газонокосилка слишком тяжелая; нельзя красить забор, потому что краска вредна своими испарениями… Список запретов бесконечен. И самое обидное, что Дадли-то все это разрешают.
***
Когда холодным ноябрьским утром Петунья нашла на своем крыльце ребенка, она испытала не только скорбь от потери единственной любимой сестры, но и холодную ярость. Эти ненормальные посмели выкинуть сына Лили, словно ненужный мусор!
Лишний раз убедившись, что не зря она всеми силами пыталась оградить свою сестру от этих сумасшедших и даже поссорилась с ней из-за этого, миссис Дурсль решила всеми силами защищать Гарри от ненормальных волшебников, убивших его мать. Петунья и сама пыталась проникнуть в то подозрительное недоступное сообщество, чтобы по-прежнему опекать младшую сестренку так, как она это делала с момента ее рождения, но мерзкий, прикидывавшийся добрячком старик отказал. Обида на Лили, которая считала, что Петунья завидует ей, привела к тому, что старшая сестра возненавидела мир, который отнял у нее младшую.
Ночь, проведенная на крыльце, не прошла для малыша даром – три месяца он провел в больнице с двухсторонним воспалением легких. Плохой аппетит, задержка роста, болезни, липнувшие к нему, словно к паршивому ягненку – все последствия безответственного обращения с ребенком этих сумасшедших пришлось расхлебывать миссис Дурсль. Петунья, с самого раннего детства обладавшая сильнейшим материнским инстинктом, который заставлял ее нянчиться и сюсюкаться сначала с младшей сестрой, потом с сыном, обрушила на сироту-племянника море нежности, ласки и заботы, иногда даже в ущерб собственному ребенку. Дадли не протестовал против кузена и не ревновал его к своим родителям. Он взял кузена под свое покровительство, так же, как в свое время Петунья заботилась о Лили.
Гарри из-за частых болезней был лишен обычных для всех детей обязанностей и развлечений – напуганная его хрупким здоровьем Петунья тряслась над ним, как над хрустальной вазой. Поэтому мальчик увлекся чтением. Он с удовольствием занимался в школе, впитывая знания как губка. Учителя не могли нахвалиться способным ребенком, заставляя мистера и миссис Дурсль буквально раздуваться от гордости за своего племянника. Благодаря постоянной помощи Гарри, Дадли тоже неплохо учился, хотя интересовал его только спорт – он почти сразу же попал в школьную команду по крикету**. Одноклассники и даже ребята постарше быстро поняли, что задирать худенького заучку чревато – Дадли, вместе со своими друзьями из команды быстро разбирался с обидчиками брата.
Петунья и Вернон всеми силами старались сделать жизнь племянника легкой и безмятежной, поэтому магические выбросы их не беспокоили, а странности (уже практически погибшие любимые розы Петуньи, над которыми она накануне расстроено причитала, пышно расцвели за одну ночь; любимая чашка Вернона, которую случайно разбил Дадли, чудесным образом восстановилась; нескольких ужей, которые ползали за Гарри по пятам, как только он выходил в садик перед домом) Дурсли предпочитали не замечать.
Письмо из Хогвартса разрушило счастливую и размеренную жизнь семьи. Гарри, с удовольствием выполнявший свою единственную обязанность по дому – приносить почту, – первым прочитал адресованное ему необычное послание и тут же показал его тете и дяде. Петунья, с самого начала подозревавшая, что так просто от ее любимого племянника эти ненормальные не отстанут, давно рассказала Гарри, что его родители были завлечены в секту сумасшедших фанатиков, где загадочным образом и погибли. И строго-настрого наказала ему не разговаривать со странными незнакомцами.
Ознакомившись с приглашением племянника в Хогвартс, Петунья заполошно заметалась по дому, хватая и тут же роняя свои и детские вещи, требуя от мужа немедленно покинуть страну и уехать в Америку, в Австралию или на остров Пасхи. Против Северного полюса или Антарктиды она тоже не возражала, лишь бы оказаться подальше от загребущих ручонок уродов, желающих отнять у нее драгоценного малыша. С испугом посмотрев на метания тети, Гарри обнял ее и заверил, что ни в какой Хогвартс он ехать не собирается, а отправится вместе с Дадли в Вонингс. И никакие сектанты ему не указ. Когда же, к сильному возмущению Гарри, совы облепили машину дяди, Поттер не выдержал и, поймав одну из птиц, отправил гневное письмо с отказом обучаться в школе для ненормальных.
***
Закончив мыть машину, мальчики весело болтали, сидя на крыльце и уминая вынесенные им Петуньей бутерброды и чипсы. Внезапно рядом раздались негромкие хлопки, похожие на отдаленные взрывы петард, и у ворот дома номер четыре появились три незнакомца, одетые в странные балахоны. Худой старик с серебристыми волосами и бородой, облаченный в пурпурного цвета одеяние, взмахнул палкой, и калитка послушно открылась. Вслед за стариком во двор проник страшный, одетый в черное человек с длинной гривой седых волос и странными глазами: одним маленьким и темным, другим – большим, ярко-голубым, быстро вращающимся в глазнице. Третий незнакомец, с сальными волосами и крючковатым носом, тоже попытался пройти через калитку, но тут же схватился за руку, шипя сквозь зубы ругательства.
Седобородый старик обернулся и с грустью сказал длинноносому:
– Прости, Северус, я не подумал, что кровная защита Лили может не пропустить тебя из-за метки. Подожди нас здесь, пожалуйста, – и тут же бодрым тоном обратился к Гарри: – Здравствуй, мой мальчик. Я так долго не видел тебя. Ты так вырос. Я хотел бы поговорить с тобой об обучении в Хогвартсе…
– Ма-а-ам! Па-а-ап! – тут же истошно заорал опомнившийся Дадли, соскакивая со ступеньки и загораживая собой брата. – Тут ненормальные!
В кухне послышался грохот упавших кастрюль, и на крыльцо с большой чугунной сковородой наперевес выскочила Петунья. Ее перекошенное от гнева и жажды мести лицо свидетельствовало, что в жилах сестер Эванс текла одна и та же кровь, превращающая женщин в озверевших волчиц, защищающих своих детенышей хоть от черта, хоть от дьявола, хоть от Волдеморта с Дамблдором.
Грюм почувствовал, как его охватывает ужас. Он участвовал в многочисленных стычках и с Упивающимися, и с обычными преступниками, но ничего страшнее магглы, несущейся к нему с семейным раритетом в руках (эта сковорода передавалась в семье из рук в руки и досталась Петунье еще от ее прабабушки), отставной аврор еще никогда не видел. Все его инстинкты, выработанные печальным опытом предыдущих поколений мужчин, панически завопили о смертельной опасности, исходящей от разгневанной женщины. Аластор выхватил палочку и выкрикнул:
– Stupefy!
Красный луч заклинания достиг Петуньи и тут же отразился. Грюм, пошатнувшись на протезе и упав на колено здоровой ноги, чудом избежал луча, но заклинание все же нашло себе жертву. Не ожидавший такого подвоха Снейп отлетел на несколько шагов и неподвижно замер на мостовой.
– Ба-амс! – чугунная сковорода встретилась с темечком отставного аврора, и тот, как подрубленный, рухнул на дорожку. Его искусственный голубой глаз, весело подпрыгивая, докатился до газона и замер там, остановленный невысокой щетиной густой травы.
А на лестнице, ведущей на второй этаж, уже слышался тяжелый топот Вернона. Выбежав на крыльцо, он вскинул к плечу двустволку и закричал жене:
– Петунья, отойди от них! Немедленно!
Миссис Дурсль отскочила от волшебников, и Вернон выстрелил. Победитель Гриндельвальда, величайший волшебник (и прочая, и прочая) Альбус Дамблдор успел выставить щит, и двойная порция картечи бессильно застряла в защите. Но увидев торопливо перезаряжающего ружье маггла, директор Хогвартса понял, что второго залпа его щит не перенесет. Воспользоваться же заклинаниями против Дурслей, находившихся под кровной защитой Лили Поттер, он не мог. Поэтому, торопливо взмахнув палочкой в сторону преподавателя зельеварения и пробормотав: «Finite Incantatem», Дамблдор наклонился, схватил за плечо Грюма и аппарировал с ним прочь. Снейп, с трудом поднявшись, тоже исчез.
На Тисовой аллее воцарилась тишина, лишь издалека доносился вой сирен – это перепуганные стрельбой соседи вызвали полицию.
Петунья расхаживала перед выстроившимися в линию вдоль крыльца членами своей семьи – Вернон, с видом заправского рейнджера, положивший ружье себе на плечо; Дадли, успевший смотаться в коридор за своей крикетной битой и теперь с грозным видом стискивавший ее; Гарри, упрямо сжавший кулаки, – и, потрясая сковородкой, яростно восклицала:
– Эти ненормальные! Я им покажу! Пусть только еще попробуют! Никто не посмеет забрать у меня ребенка! – и, гордо оглядев свое воинство, уже спокойнее закончила: – Видите? Нам только следует держаться вместе!
Братья переглянулись, нехорошо усмехаясь. Они уже обдумывали, что можно будет сотворить с сектантами, если те надумают снова явиться в их дом. Вернон гордо выпятил грудь, постаравшись как можно сильнее втянуть свой большой живот, и поправил на плече двустволку. Петунья довольно улыбнулась, оглядывая решительные лица членов своей семьи, и заявила с непоколебимой уверенностью:
– Мы обязательно победим!
***
Прошла неделя с тех пор, как дом номер четыре по Тисовой улице посетили странные незнакомцы. Больше они семью Дурсль не беспокоили, но оставшаяся часть лета для Гарри была безнадежна испорчена. Теперь он мог выходить из дома только в сопровождении Дадли и половины крикетной команды. Гарри ни разу не удалось уговорить мальчиков по пути в кинотеатр или парк заглянуть в городскую библиотеку, чтобы он мог сдать уже давно прочитанные книги и взять новые. Даже торжественно отпразднованный день рождения (его отмечали одновременно для обоих братьев) не порадовал Гарри – несмотря на кучу подарков, была отменена традиционная поездка в зоопарк – мистер Дурсль, лихорадочно заканчивая все дела на фирме, работал допоздна даже в выходные. Он собирался в ближайшее время увезти семью на море и уже приобрел тур. Но в этот понедельник Вернону пришлось остаться дома. Грустные мысли Гарри прервало многозначительное покашливание дяди:
– Сегодня, как вы помните, у нас важный день… – начал он.*
Гарри уныло вздохнул – вторая репетиция за утро. А вчера вечером, после того, как разошлись гости, была еще одна. Гарри отодвинул от себя тарелку и попытался было встать, как на его плечо опустилась рука тети, усаживая мальчика обратно:
– Только после того, как ты доешь свой завтрак, мой имбирный пряничек, – твердо сказала она.
Под нетерпеливым взглядом дяди Гарри пришлось быстро доесть яичницу с жирным беконом.
– Не мешало бы еще раз отрепетировать сегодняшний вечер, – предложил дядя Вернон. – Итак, к восьми ноль-ноль…*
После того, как Петунья и Дадли отчитались, мистер Дурсль повернулся к Гарри:
– А ты что будешь делать?*
– А можно я посижу в своей комнате? – попросил мальчик. – Я буду вести себя тихо-тихо, как будто меня вообще нет.
Он не понимал всю эту суету, поднятую его опекунами из-за визита премьер-министра Великобритании в их дом. Вот если бы это были предполагаемые деловые партнеры дяди! А эта встреча не сулила никакой выгоды, кроме мифического престижа. Его команда случайным методом нашла типичную английскую семью, которую каждый себя уважающий политик просто обязан посетить в ходе своей предвыборной компании, чтобы продемонстрировать понимание народных нужд. О чем мистеру Дурслю и сообщили звонком из канцелярии министерства.
– Нет, мой медовый тортик, – покачала головой Петунья. – Ты сдал экзамен*** с лучшими в школе оценками. Премьер-министр, несомненно, захочет познакомиться с тобой. А когда узнает о твоих успехах, он наверняка предложит тебе учиться в Итоне!**** – ее глаза горели фанатичным огнем. – Он сразу же полюбит тебя, моя умница.
– Но я не хочу в Итон! – заупрямился Гарри. – Я хочу учиться вместе с Дадли.
– Не волнуйся, Гарольд, – Вернон ободряюще хлопнул племянника по плечу. – Если ты попадешь в Итон, то мы сможем договориться о приеме Дадли туда же. Во все школы с удовольствием берут перспективных спортсменов.
После обеда Тисовую улицу заполнили полицейские машины и черные фургоны с тонированными стеклами. Несколько полицейских с собаками обследовали дом и прилегающую территорию, к огромному негодованию миссис Дурсль, которая не терпела животных в доме. Она считала, что шерсть обязательно вызовет у ее обожаемого племянника аллергический приступ, а, может быть, и астму. Поэтому после ухода полицейских Петунья засуетилась по дому с тряпкой и пылесосом, стремясь как можно быстрее убрать следы пребывания в нем грязных и, скорее всего, заразных животных.
Премьер-министр прибыл ровно в восемь. Но увидев его сопровождающих, супруги Дурсль едва смогли сдержать себя, чтобы немедленно не выдворить политика из своего дома. Только присутствие телохранителей помешало Вернону отправиться за его ружьем, Дадли – за битой, а Петунье – за сковородой. Давешний противный старик на этот раз был одет в нормальную, но потрясающе вульгарную, из-за дикого сочетания цветов, одежду. Желтый костюм, фиолетовая рубашка и красный галстук буквально резали глаза любому человеку, не являющемуся дальтоником. Рядом с Дамблдором стоял маленький толстенький мужчина в черном костюме и старомодном котелке.
До двенадцати ночи длились уговоры семьи Дурсль. Вернон получил большой правительственный заказ на поставку дрелей, Дадли – место в Итоне, Петунья – личные гарантии премьер-министра, что с ее ненаглядным племянником ничего не случится. Но сдаться их заставило не это, а осознание, что даже королева не защитит их от ненормальных.
Когда гости уже покидали дом, миссис Дурсль тронула за рукав старика, выходившего последним и, как только тот оглянулся, крепко ухватила его за бороду, намотав ее себе на руку.
– Запомни, старый козел, – тихо прошипела она, стараясь, чтобы дети ее не услышали, и с силой дернула Дамблдора за бороду. – Если с моим мальчиком случится то же, что и с моей сестрой, я тебя из-под земли выкопаю!
– Не беспокойся, девочка моя, – умильно улыбнулся старик, пытаясь при этом отобрать у Петуньи свою бороду. – Я лично прослежу за ним.
– Ты думаешь, я тебе поверю, мерзкий обманщик? – парировала миссис Дурсль, награждая Дамблдора еще парой сильных рывков за бороду. – Если только я узнаю, что Гарольд подвергся хоть малейшей опасности, я немедленно заберу его из вашей уродской школы. И никакой премьер-министр вам не поможет!
Она повернулась, успокаивающе улыбнулась детям и выпустила бороду, напоследок угрожающе посмотрев на директора Хогвартса:
– Запомни это!
***
В восемь утра у ворот дома Дурслей появился хмурый длинноносый мужчина в черном балахоне. В нем Петунья с большим трудом узнала соседского мальчишку, когда-то жившего неподалеку от ее родителей. Проинструктировав Вернона, как добраться до бара «Дырявый котел» в Лондоне, мужчина исчез.
Дорога в Лондон прошла в угрюмом молчании. Все переживали за Гарри, а сам мальчик страшился незнакомого ему мира, в котором он вскоре окажется один, без поддержки своей семьи. Поэтому ни исчезнувшие кирпичи, открывшие проход в Косой переулок, ни пестрая, странно одетая толпа, ни магазины с необычными товарами и животными, ни головокружительный спуск на вагонетке не впечатлили его.
Окинув цепким взглядом горы золота и серебра, принадлежащие племяннику, Вернон немедленно пожелал встретиться с управляющим банка, чтобы получить отчет об имуществе Гарри, бормоча при этом себе под нос, что ненормальные, без сомнения, уже обставили сироту на кругленькую сумму, но он положит этому конец. Петунья же, получив подробные инструкции от зельевара Хогвартса, где и что покупать, отправилась с детьми по магазинам. Сам Снейп остался в банке, чтобы, как он объяснил, забрать какую-то необходимую ему вещь.
В магазине мадам Малкин, пока Петунья тщательно выбирала мантии, проверяя качество ткани и почти каждый шов, Гарри односложно отвечал на странные вопросы приставучего мальчика. Понаблюдав за мучениями брата, Дадли вразвалочку подошел к белобрысому остроносому мальчишке и, прищурившись, спросил у него:
– А ты, как я вижу, все здесь знаешь?
– Конечно, – мальчишка надменно вздернул подбородок. – Я же чистокровный волшебник!
– Ну, тогда, – Дадли угрожающе ухмыльнулся, и приказал: – будешь дружить с моим братом. И следить за тем, чтобы с ним ничего не случилось.
– С чего это вдруг? – презрительно скривился «чистокровный волшебник».
Дадли поднес к его носу свой большой кулак:
– Вот с чего!
– Подумаешь, – белобрысый с брезгливой гримасой ткнул пальчиком в кулак Дадли, отводя его в сторону. – Мои друзья, Крэбб и Гойл, побольше тебя будут и сильнее. А мой отец…
– Больше? И сильнее? – радостно прервал его Дадли. – Здорово! Значит, они смогут защитить двух таких шибздиков, как вы! Слышишь, мелкий, пойдешь со своим новым другом в этот, как его, Слазарин.
– Слизерин, – поправил его белобрысый.
Дадли не подозревал, что угрозы какого-то маггла не произвели никакого впечатления на Драко Малфоя. Но ему очень понравился хрупкий зеленоглазый мальчик, похожий на застывшую в вечном фуэте фарфоровую балерину, которая стояла на самшитовом бюро в спальне его матери. Он просто обожал эту статуэтку восемнадцатого века, подолгу наблюдал за ней, словно ожидая, что та оживет и продолжит свой волшебный танец.
– Ой! – воскликнул он, заметив в дверях магазина мужскую фигуру в черной мантии. – Это же мой крестный! Откуда он здесь?
– Нас сопровождает, – объяснил Гарри, робко взглянув на Драко. Поттер прикидывал, как ему подружиться с этим самоуверенным мальчиком, который не слишком ему понравился. Но Гарри привык рассчитывать на кузена при решении любых проблем. Сам юный волшебник был не слишком приспособлен к жизненным трудностям и всегда следовал указаниям Дадли.
– Странно, декан Слизерина сопровождает первокурсника? – с подозрением спросил Драко. – А как тебя зовут? Меня – Драко Малфой, – и протянул руку с узкой ладошкой и длинными пальцами.
– А меня – Гарри Поттер, – ответил тот, осторожно пожимая протянутую руку. – Приятно познакомиться.
Дадли ободряюще кивнул кузену, в высшей степени довольный собой. Ему удалось удачно пристроить своего стеснительного и беззащитного брата. В этой подозрительной школе за ним приглядит бойкий мальчишка с очень полезными связями.
***
Остаток лета пролетел достаточно быстро. Семья отдохнула на море, Гарри тщательно изучил все школьные учебники и даже удачно сварил простейшую противоожоговую мазь, чтобы помочь тете, которая обожгла ногу, случайно уронив на нее кастрюлю с кипятком. Понаблюдав, как с ноги жены на глазах исчезают пузыри и покраснение, Вернон самодовольно заметил, что и от ненормальных может быть польза, если их знаниями пользуется такой разумный ребенок, как его племянник.
Несколько раз прилетал важный черный филин с письмами от Драко Малфоя. Птица презрительно оглядывала блистающую стерильной чистотой кухню Петуньи, ожидая ответного послания. Гарри понравилось переписываться с новым другом, который на деле оказался умным собеседником с прекрасным чувством юмора.
И вот настал день, когда Гарри должен был отправляться в школу. Всю дорогу в Лондон Петунья орошала слезами уже пятый за это утро платок, причитая, что ненормальные обязательно обидят ее крохотулечку. Вернон успокаивал жену, утверждая, что племянник поднаберется знаний и покажет всем этим уродам. Дадли инструктировал Гарри, чтобы тот регулярно ел, ложился спать вовремя, не зачитывался книгами и держался белобрысого выскочки. А если кто полезет, то кузен должен сразу дать наглецу в глаз, но чтобы это было в присутствии крепких ребят из сопровождения Малфоя.
На вокзале, между платформами девять и десять, семью Дурсль уже ожидал Драко вместе со своими родителями. Церемонно представившись друг другу, взрослые обменялись несколькими пустыми фразами о погоде и, взяв детей за руки, прошли на платформу 9 и 3/4, пропустив перед собой шумную и многочисленную рыжеволосую семью, один из детей которой чуть не сбил с ног Петунью. Та, возмутившись его невоспитанностью, услышала от Люциуса Малфоя крайне нелицеприятную характеристику семьи Уизли и тут же велела Гарри держаться подальше от любых отпрысков этой фамилии.
Пока взрослые обсуждали порядки в школе, полностью сойдясь во мнении по поводу сумасшедшей личности директора, Драко познакомил Гарри и Дадли с Крэббом, Гойлом и Панси Паркинсон. Увидев в свите Малфоя девчонку, Дадли обрадовался. Наблюдая за взаимоотношениями в своей семье, он сделал далеко идущие выводы о роли женщины в ней. Для чего нужны женщины? Конечно же, чтобы ухаживать за мужчинами! Дадли сделал этой непривлекательной девочке несколько комплиментов и выразил уверенность, что такая умная девочка сможет приглядеть за его братом. Панси, ошалевшая от того, что ее впервые в жизни назвали умной, покорно согласилась проследить, чтобы Гарри достаточно ел, спал и ходил в чистой одежде. С Крэббом и Гойлом Дадли нашел общий язык еще быстрее – уже через минуту они довольно ржали и хлопали друг друга по плечам.
Когда Хогвартс экспресс тронулся, Дадли был убежден, что сделал все возможное, чтобы его брат был максимально защищен. Петунья заливала слезами шестой платок, время от времени отрывая его от лица и махая им вслед уходящему поезду. Вернон и Люциус дружно ругали налоговую систему, являющуюся непосильным бременем для бизнеса. Гарри, сидя в купе, обсуждал с Драко процесс варки бодроперцового зелья. Новая жизнь уже не так пугала его, ведь он был к ней подготовлен, а за его плечами незримо стояла любящая и поддерживающая его семья.
* – Цитаты из книг Дж.К.Роулинг.
** – Крикет (англ. Cricket) – вид спорта, в котором используются бита и мяч. Его часто называют английской лаптой. Наиболее популярен крикет в Индии, Австралии, Англии и Уэльсе, Пакистане, Южной Африке, Новой Зеландии и Шри-Ланке, на Карибских островах. Крикет часто путают с крокетом.
*** – Примерно в возрасте 11 лет английские дети должны проходить особый экзамен "одиннадцать плюс", состоящий из ряда тестов, которые определяют способности ребенка. Выдержавшие экзамен принимаются в гимназию, которая открывает путь в университет. Провалившиеся идут в обычные средние школы, которые не дают права на поступление в университет.
**** – Итонский колледж (англ. Eton College, полное название – англ. The King's College of Our Lady of Eton beside Windsor) – частная британская школа для мальчиков. Колледж был основан в 1440 году королём Генрихом VI. За время своего существования выпустил 19 премьер-министров Великобритании, в том числе, нынешнего – Дэвида Камерона. Мэр Лондона с 5 мая 2008 г. – Борис Джонсон – выпускник Итона. В этом престижном колледже обучались и члены королевской семьи – принцы Вильям и Гарри.
Название: "Маленький принц"
Автор: Maggy
Бета: LaSuen , бета 1 главы: Chukcha, гамма 1 главы : My sweet prince
Рейтинг: G
Тип (категория): джен
Персонажи: ПД, ВД, ДД, ГП и др.
Жанр: общий
Размер: миди
Статус: незакончен
Дисклеймер: Косылек, косылек. Какой косылек?
Предупреждение: Весь канон накрылся медным тазом. AU, OOC.
Саммари: Гарри Поттер не едет учиться в Хогвартс… Или все же едет?
… Я знал, что так будет, когда оставлял тебя на пороге дома твоих дяди и тёти. Знал, что обрекаю тебя на десять трудных, мучительных лет…*
… ты прибыл в Хогвартс – может, и не такой счастливый и упитанный, каким я хотел бы тебя видеть, зато живой и более или менее здоровый. Ты был не избалованным маленьким принцем, а самым обычным мальчишкой…*
Директор сел в кресло. Его голубые глаза внимательно осмотрели поверх очков-половинок всех присутствующих на совещании учителей Хогвартса.
– Сегодня мы собрались здесь, чтобы обсудить очень важный вопрос, касающийся одного из будущих учеников школы. Гарри Поттер…
– Ну, конечно же, – презрительно фыркнул Снейп, бесцеремонно перебивая Дамблдора, – о ком же еще может зайти речь? Что мы должны с ним сделать? Носить на руках? Кормить из бутылочки? Нянчить?
– Нехорошо быть таким злопамятным, – пробормотала себе под нос МакГонагалл, сидевшая напротив зельевара. И желчно напомнила, поджав сухие губы:
– Говорила я, не надо было оставлять ребенка этим ужасным магглам!
Ее рассерженный взгляд в сторону директора заставил бывшего шпиона насторожиться: Минерве было явно что-то известно о предстоящем разговоре.
– Кхм, – кашлянул Дамблдор, привлекая к себе внимание. – Гарри Поттер прислал нам письмо с отказом обучаться в Хогвартсе…
– Что?!
– Как?!
– Не может быть!
– Это неслыханно!
– И тьма завладеет миром! Смерть! Смерть повсюду!
– Избалованный сопляк совсем обнаглел!
Возмущенные, истеричные, неверящие возгласы зазвучали в кабинете директора. С трудом добившись тишины, Дамблдор развернул лист бумаги и зачитал письмо:
«Дамблдор, МакГонагалл и прочие!
Мне все известно о вас и о вашей секте сумасшедших! Из-за вас погибли мои родители! Я не собираюсь учиться в вашей ненормальной школе! Если вы не перестанете преследовать нашу семью, то мы обратимся в полицию! Прекратите присылать ваших дурацких сов, которые загадили и исцарапали всю машину дяди! Отстаньте от меня и от моей семьи!
Гарри Поттер».
***
– Я правда наелся, ну пожа-а-алуйста, можно я пойду?
– Нет, мой сладенький масипунчик, – Петунья ласково погладила по голове худенького мальчика. – Ты помнишь, что сказал доктор? Тебе нужно набрать еще как минимум восемь фунтов. Доешь печенку и булочку, и картошку. И допей молочко, моя крохотулечка.
Поттер обреченно вздохнул и искоса посмотрел на крепыша, сидевшего рядом. Дождавшись, пока тетя встала, чтобы убрать в мойку посуду, Гарри попытался подсунуть свою еду кузену.
– Нет уж, мелкий, – Дадли легонько щелкнул брата по носу, – доедай свою порцию, а то так и не вырастешь.
– Гарольд! Мужчина должен съедать все, что ему положили, – строго выговорил племяннику Вернон, оторвавшись от утренней газеты. – Он должен быть здоровым и крепким. Посмотри на Дадли! Я уверен, соседи думают, что мы тебя не кормим!
– А если я все съем, можно я помою машину? – поняв, что отвертеться от еды не удастся, Гарри решил извлечь из ситуации хоть какую-то выгоду. – Вместе с Дадли? – торопливо добавил он.
– Этот малыш своего не упустит. Вот это парень! – одобрительно улыбнулся Вернон и взъерошил волосы племянника. – Можно, если только не обольешься. Дадли, проследишь. Если на него попадет хоть капля, пусть немедленно идет переодеваться.
– Хорошо, пап.
Намывая вместе с Дадли автомобиль, Гарри счастливо улыбался. Он очень любил своих тетю и дядю, но их опека иногда была просто невыносима. Ему постоянно запрещали делать то, чем занимаются все мальчики его возраста: нельзя мыть родительскую машину, потому что обольешься и простудишься; нельзя стричь газон, потому что газонокосилка слишком тяжелая; нельзя красить забор, потому что краска вредна своими испарениями… Список запретов бесконечен. И самое обидное, что Дадли-то все это разрешают.
***
Когда холодным ноябрьским утром Петунья нашла на своем крыльце ребенка, она испытала не только скорбь от потери единственной любимой сестры, но и холодную ярость. Эти ненормальные посмели выкинуть сына Лили, словно ненужный мусор!
Лишний раз убедившись, что не зря она всеми силами пыталась оградить свою сестру от этих сумасшедших и даже поссорилась с ней из-за этого, миссис Дурсль решила всеми силами защищать Гарри от ненормальных волшебников, убивших его мать. Петунья и сама пыталась проникнуть в то подозрительное недоступное сообщество, чтобы по-прежнему опекать младшую сестренку так, как она это делала с момента ее рождения, но мерзкий, прикидывавшийся добрячком старик отказал. Обида на Лили, которая считала, что Петунья завидует ей, привела к тому, что старшая сестра возненавидела мир, который отнял у нее младшую.
Ночь, проведенная на крыльце, не прошла для малыша даром – три месяца он провел в больнице с двухсторонним воспалением легких. Плохой аппетит, задержка роста, болезни, липнувшие к нему, словно к паршивому ягненку – все последствия безответственного обращения с ребенком этих сумасшедших пришлось расхлебывать миссис Дурсль. Петунья, с самого раннего детства обладавшая сильнейшим материнским инстинктом, который заставлял ее нянчиться и сюсюкаться сначала с младшей сестрой, потом с сыном, обрушила на сироту-племянника море нежности, ласки и заботы, иногда даже в ущерб собственному ребенку. Дадли не протестовал против кузена и не ревновал его к своим родителям. Он взял кузена под свое покровительство, так же, как в свое время Петунья заботилась о Лили.
Гарри из-за частых болезней был лишен обычных для всех детей обязанностей и развлечений – напуганная его хрупким здоровьем Петунья тряслась над ним, как над хрустальной вазой. Поэтому мальчик увлекся чтением. Он с удовольствием занимался в школе, впитывая знания как губка. Учителя не могли нахвалиться способным ребенком, заставляя мистера и миссис Дурсль буквально раздуваться от гордости за своего племянника. Благодаря постоянной помощи Гарри, Дадли тоже неплохо учился, хотя интересовал его только спорт – он почти сразу же попал в школьную команду по крикету**. Одноклассники и даже ребята постарше быстро поняли, что задирать худенького заучку чревато – Дадли, вместе со своими друзьями из команды быстро разбирался с обидчиками брата.
Петунья и Вернон всеми силами старались сделать жизнь племянника легкой и безмятежной, поэтому магические выбросы их не беспокоили, а странности (уже практически погибшие любимые розы Петуньи, над которыми она накануне расстроено причитала, пышно расцвели за одну ночь; любимая чашка Вернона, которую случайно разбил Дадли, чудесным образом восстановилась; нескольких ужей, которые ползали за Гарри по пятам, как только он выходил в садик перед домом) Дурсли предпочитали не замечать.
Письмо из Хогвартса разрушило счастливую и размеренную жизнь семьи. Гарри, с удовольствием выполнявший свою единственную обязанность по дому – приносить почту, – первым прочитал адресованное ему необычное послание и тут же показал его тете и дяде. Петунья, с самого начала подозревавшая, что так просто от ее любимого племянника эти ненормальные не отстанут, давно рассказала Гарри, что его родители были завлечены в секту сумасшедших фанатиков, где загадочным образом и погибли. И строго-настрого наказала ему не разговаривать со странными незнакомцами.
Ознакомившись с приглашением племянника в Хогвартс, Петунья заполошно заметалась по дому, хватая и тут же роняя свои и детские вещи, требуя от мужа немедленно покинуть страну и уехать в Америку, в Австралию или на остров Пасхи. Против Северного полюса или Антарктиды она тоже не возражала, лишь бы оказаться подальше от загребущих ручонок уродов, желающих отнять у нее драгоценного малыша. С испугом посмотрев на метания тети, Гарри обнял ее и заверил, что ни в какой Хогвартс он ехать не собирается, а отправится вместе с Дадли в Вонингс. И никакие сектанты ему не указ. Когда же, к сильному возмущению Гарри, совы облепили машину дяди, Поттер не выдержал и, поймав одну из птиц, отправил гневное письмо с отказом обучаться в школе для ненормальных.
***
Закончив мыть машину, мальчики весело болтали, сидя на крыльце и уминая вынесенные им Петуньей бутерброды и чипсы. Внезапно рядом раздались негромкие хлопки, похожие на отдаленные взрывы петард, и у ворот дома номер четыре появились три незнакомца, одетые в странные балахоны. Худой старик с серебристыми волосами и бородой, облаченный в пурпурного цвета одеяние, взмахнул палкой, и калитка послушно открылась. Вслед за стариком во двор проник страшный, одетый в черное человек с длинной гривой седых волос и странными глазами: одним маленьким и темным, другим – большим, ярко-голубым, быстро вращающимся в глазнице. Третий незнакомец, с сальными волосами и крючковатым носом, тоже попытался пройти через калитку, но тут же схватился за руку, шипя сквозь зубы ругательства.
Седобородый старик обернулся и с грустью сказал длинноносому:
– Прости, Северус, я не подумал, что кровная защита Лили может не пропустить тебя из-за метки. Подожди нас здесь, пожалуйста, – и тут же бодрым тоном обратился к Гарри: – Здравствуй, мой мальчик. Я так долго не видел тебя. Ты так вырос. Я хотел бы поговорить с тобой об обучении в Хогвартсе…
– Ма-а-ам! Па-а-ап! – тут же истошно заорал опомнившийся Дадли, соскакивая со ступеньки и загораживая собой брата. – Тут ненормальные!
В кухне послышался грохот упавших кастрюль, и на крыльцо с большой чугунной сковородой наперевес выскочила Петунья. Ее перекошенное от гнева и жажды мести лицо свидетельствовало, что в жилах сестер Эванс текла одна и та же кровь, превращающая женщин в озверевших волчиц, защищающих своих детенышей хоть от черта, хоть от дьявола, хоть от Волдеморта с Дамблдором.
Грюм почувствовал, как его охватывает ужас. Он участвовал в многочисленных стычках и с Упивающимися, и с обычными преступниками, но ничего страшнее магглы, несущейся к нему с семейным раритетом в руках (эта сковорода передавалась в семье из рук в руки и досталась Петунье еще от ее прабабушки), отставной аврор еще никогда не видел. Все его инстинкты, выработанные печальным опытом предыдущих поколений мужчин, панически завопили о смертельной опасности, исходящей от разгневанной женщины. Аластор выхватил палочку и выкрикнул:
– Stupefy!
Красный луч заклинания достиг Петуньи и тут же отразился. Грюм, пошатнувшись на протезе и упав на колено здоровой ноги, чудом избежал луча, но заклинание все же нашло себе жертву. Не ожидавший такого подвоха Снейп отлетел на несколько шагов и неподвижно замер на мостовой.
– Ба-амс! – чугунная сковорода встретилась с темечком отставного аврора, и тот, как подрубленный, рухнул на дорожку. Его искусственный голубой глаз, весело подпрыгивая, докатился до газона и замер там, остановленный невысокой щетиной густой травы.
А на лестнице, ведущей на второй этаж, уже слышался тяжелый топот Вернона. Выбежав на крыльцо, он вскинул к плечу двустволку и закричал жене:
– Петунья, отойди от них! Немедленно!
Миссис Дурсль отскочила от волшебников, и Вернон выстрелил. Победитель Гриндельвальда, величайший волшебник (и прочая, и прочая) Альбус Дамблдор успел выставить щит, и двойная порция картечи бессильно застряла в защите. Но увидев торопливо перезаряжающего ружье маггла, директор Хогвартса понял, что второго залпа его щит не перенесет. Воспользоваться же заклинаниями против Дурслей, находившихся под кровной защитой Лили Поттер, он не мог. Поэтому, торопливо взмахнув палочкой в сторону преподавателя зельеварения и пробормотав: «Finite Incantatem», Дамблдор наклонился, схватил за плечо Грюма и аппарировал с ним прочь. Снейп, с трудом поднявшись, тоже исчез.
На Тисовой аллее воцарилась тишина, лишь издалека доносился вой сирен – это перепуганные стрельбой соседи вызвали полицию.
Петунья расхаживала перед выстроившимися в линию вдоль крыльца членами своей семьи – Вернон, с видом заправского рейнджера, положивший ружье себе на плечо; Дадли, успевший смотаться в коридор за своей крикетной битой и теперь с грозным видом стискивавший ее; Гарри, упрямо сжавший кулаки, – и, потрясая сковородкой, яростно восклицала:
– Эти ненормальные! Я им покажу! Пусть только еще попробуют! Никто не посмеет забрать у меня ребенка! – и, гордо оглядев свое воинство, уже спокойнее закончила: – Видите? Нам только следует держаться вместе!
Братья переглянулись, нехорошо усмехаясь. Они уже обдумывали, что можно будет сотворить с сектантами, если те надумают снова явиться в их дом. Вернон гордо выпятил грудь, постаравшись как можно сильнее втянуть свой большой живот, и поправил на плече двустволку. Петунья довольно улыбнулась, оглядывая решительные лица членов своей семьи, и заявила с непоколебимой уверенностью:
– Мы обязательно победим!
***
Прошла неделя с тех пор, как дом номер четыре по Тисовой улице посетили странные незнакомцы. Больше они семью Дурсль не беспокоили, но оставшаяся часть лета для Гарри была безнадежна испорчена. Теперь он мог выходить из дома только в сопровождении Дадли и половины крикетной команды. Гарри ни разу не удалось уговорить мальчиков по пути в кинотеатр или парк заглянуть в городскую библиотеку, чтобы он мог сдать уже давно прочитанные книги и взять новые. Даже торжественно отпразднованный день рождения (его отмечали одновременно для обоих братьев) не порадовал Гарри – несмотря на кучу подарков, была отменена традиционная поездка в зоопарк – мистер Дурсль, лихорадочно заканчивая все дела на фирме, работал допоздна даже в выходные. Он собирался в ближайшее время увезти семью на море и уже приобрел тур. Но в этот понедельник Вернону пришлось остаться дома. Грустные мысли Гарри прервало многозначительное покашливание дяди:
– Сегодня, как вы помните, у нас важный день… – начал он.*
Гарри уныло вздохнул – вторая репетиция за утро. А вчера вечером, после того, как разошлись гости, была еще одна. Гарри отодвинул от себя тарелку и попытался было встать, как на его плечо опустилась рука тети, усаживая мальчика обратно:
– Только после того, как ты доешь свой завтрак, мой имбирный пряничек, – твердо сказала она.
Под нетерпеливым взглядом дяди Гарри пришлось быстро доесть яичницу с жирным беконом.
– Не мешало бы еще раз отрепетировать сегодняшний вечер, – предложил дядя Вернон. – Итак, к восьми ноль-ноль…*
После того, как Петунья и Дадли отчитались, мистер Дурсль повернулся к Гарри:
– А ты что будешь делать?*
– А можно я посижу в своей комнате? – попросил мальчик. – Я буду вести себя тихо-тихо, как будто меня вообще нет.
Он не понимал всю эту суету, поднятую его опекунами из-за визита премьер-министра Великобритании в их дом. Вот если бы это были предполагаемые деловые партнеры дяди! А эта встреча не сулила никакой выгоды, кроме мифического престижа. Его команда случайным методом нашла типичную английскую семью, которую каждый себя уважающий политик просто обязан посетить в ходе своей предвыборной компании, чтобы продемонстрировать понимание народных нужд. О чем мистеру Дурслю и сообщили звонком из канцелярии министерства.
– Нет, мой медовый тортик, – покачала головой Петунья. – Ты сдал экзамен*** с лучшими в школе оценками. Премьер-министр, несомненно, захочет познакомиться с тобой. А когда узнает о твоих успехах, он наверняка предложит тебе учиться в Итоне!**** – ее глаза горели фанатичным огнем. – Он сразу же полюбит тебя, моя умница.
– Но я не хочу в Итон! – заупрямился Гарри. – Я хочу учиться вместе с Дадли.
– Не волнуйся, Гарольд, – Вернон ободряюще хлопнул племянника по плечу. – Если ты попадешь в Итон, то мы сможем договориться о приеме Дадли туда же. Во все школы с удовольствием берут перспективных спортсменов.
После обеда Тисовую улицу заполнили полицейские машины и черные фургоны с тонированными стеклами. Несколько полицейских с собаками обследовали дом и прилегающую территорию, к огромному негодованию миссис Дурсль, которая не терпела животных в доме. Она считала, что шерсть обязательно вызовет у ее обожаемого племянника аллергический приступ, а, может быть, и астму. Поэтому после ухода полицейских Петунья засуетилась по дому с тряпкой и пылесосом, стремясь как можно быстрее убрать следы пребывания в нем грязных и, скорее всего, заразных животных.
Премьер-министр прибыл ровно в восемь. Но увидев его сопровождающих, супруги Дурсль едва смогли сдержать себя, чтобы немедленно не выдворить политика из своего дома. Только присутствие телохранителей помешало Вернону отправиться за его ружьем, Дадли – за битой, а Петунье – за сковородой. Давешний противный старик на этот раз был одет в нормальную, но потрясающе вульгарную, из-за дикого сочетания цветов, одежду. Желтый костюм, фиолетовая рубашка и красный галстук буквально резали глаза любому человеку, не являющемуся дальтоником. Рядом с Дамблдором стоял маленький толстенький мужчина в черном костюме и старомодном котелке.
До двенадцати ночи длились уговоры семьи Дурсль. Вернон получил большой правительственный заказ на поставку дрелей, Дадли – место в Итоне, Петунья – личные гарантии премьер-министра, что с ее ненаглядным племянником ничего не случится. Но сдаться их заставило не это, а осознание, что даже королева не защитит их от ненормальных.
Когда гости уже покидали дом, миссис Дурсль тронула за рукав старика, выходившего последним и, как только тот оглянулся, крепко ухватила его за бороду, намотав ее себе на руку.
– Запомни, старый козел, – тихо прошипела она, стараясь, чтобы дети ее не услышали, и с силой дернула Дамблдора за бороду. – Если с моим мальчиком случится то же, что и с моей сестрой, я тебя из-под земли выкопаю!
– Не беспокойся, девочка моя, – умильно улыбнулся старик, пытаясь при этом отобрать у Петуньи свою бороду. – Я лично прослежу за ним.
– Ты думаешь, я тебе поверю, мерзкий обманщик? – парировала миссис Дурсль, награждая Дамблдора еще парой сильных рывков за бороду. – Если только я узнаю, что Гарольд подвергся хоть малейшей опасности, я немедленно заберу его из вашей уродской школы. И никакой премьер-министр вам не поможет!
Она повернулась, успокаивающе улыбнулась детям и выпустила бороду, напоследок угрожающе посмотрев на директора Хогвартса:
– Запомни это!
***
В восемь утра у ворот дома Дурслей появился хмурый длинноносый мужчина в черном балахоне. В нем Петунья с большим трудом узнала соседского мальчишку, когда-то жившего неподалеку от ее родителей. Проинструктировав Вернона, как добраться до бара «Дырявый котел» в Лондоне, мужчина исчез.
Дорога в Лондон прошла в угрюмом молчании. Все переживали за Гарри, а сам мальчик страшился незнакомого ему мира, в котором он вскоре окажется один, без поддержки своей семьи. Поэтому ни исчезнувшие кирпичи, открывшие проход в Косой переулок, ни пестрая, странно одетая толпа, ни магазины с необычными товарами и животными, ни головокружительный спуск на вагонетке не впечатлили его.
Окинув цепким взглядом горы золота и серебра, принадлежащие племяннику, Вернон немедленно пожелал встретиться с управляющим банка, чтобы получить отчет об имуществе Гарри, бормоча при этом себе под нос, что ненормальные, без сомнения, уже обставили сироту на кругленькую сумму, но он положит этому конец. Петунья же, получив подробные инструкции от зельевара Хогвартса, где и что покупать, отправилась с детьми по магазинам. Сам Снейп остался в банке, чтобы, как он объяснил, забрать какую-то необходимую ему вещь.
В магазине мадам Малкин, пока Петунья тщательно выбирала мантии, проверяя качество ткани и почти каждый шов, Гарри односложно отвечал на странные вопросы приставучего мальчика. Понаблюдав за мучениями брата, Дадли вразвалочку подошел к белобрысому остроносому мальчишке и, прищурившись, спросил у него:
– А ты, как я вижу, все здесь знаешь?
– Конечно, – мальчишка надменно вздернул подбородок. – Я же чистокровный волшебник!
– Ну, тогда, – Дадли угрожающе ухмыльнулся, и приказал: – будешь дружить с моим братом. И следить за тем, чтобы с ним ничего не случилось.
– С чего это вдруг? – презрительно скривился «чистокровный волшебник».
Дадли поднес к его носу свой большой кулак:
– Вот с чего!
– Подумаешь, – белобрысый с брезгливой гримасой ткнул пальчиком в кулак Дадли, отводя его в сторону. – Мои друзья, Крэбб и Гойл, побольше тебя будут и сильнее. А мой отец…
– Больше? И сильнее? – радостно прервал его Дадли. – Здорово! Значит, они смогут защитить двух таких шибздиков, как вы! Слышишь, мелкий, пойдешь со своим новым другом в этот, как его, Слазарин.
– Слизерин, – поправил его белобрысый.
Дадли не подозревал, что угрозы какого-то маггла не произвели никакого впечатления на Драко Малфоя. Но ему очень понравился хрупкий зеленоглазый мальчик, похожий на застывшую в вечном фуэте фарфоровую балерину, которая стояла на самшитовом бюро в спальне его матери. Он просто обожал эту статуэтку восемнадцатого века, подолгу наблюдал за ней, словно ожидая, что та оживет и продолжит свой волшебный танец.
– Ой! – воскликнул он, заметив в дверях магазина мужскую фигуру в черной мантии. – Это же мой крестный! Откуда он здесь?
– Нас сопровождает, – объяснил Гарри, робко взглянув на Драко. Поттер прикидывал, как ему подружиться с этим самоуверенным мальчиком, который не слишком ему понравился. Но Гарри привык рассчитывать на кузена при решении любых проблем. Сам юный волшебник был не слишком приспособлен к жизненным трудностям и всегда следовал указаниям Дадли.
– Странно, декан Слизерина сопровождает первокурсника? – с подозрением спросил Драко. – А как тебя зовут? Меня – Драко Малфой, – и протянул руку с узкой ладошкой и длинными пальцами.
– А меня – Гарри Поттер, – ответил тот, осторожно пожимая протянутую руку. – Приятно познакомиться.
Дадли ободряюще кивнул кузену, в высшей степени довольный собой. Ему удалось удачно пристроить своего стеснительного и беззащитного брата. В этой подозрительной школе за ним приглядит бойкий мальчишка с очень полезными связями.
***
Остаток лета пролетел достаточно быстро. Семья отдохнула на море, Гарри тщательно изучил все школьные учебники и даже удачно сварил простейшую противоожоговую мазь, чтобы помочь тете, которая обожгла ногу, случайно уронив на нее кастрюлю с кипятком. Понаблюдав, как с ноги жены на глазах исчезают пузыри и покраснение, Вернон самодовольно заметил, что и от ненормальных может быть польза, если их знаниями пользуется такой разумный ребенок, как его племянник.
Несколько раз прилетал важный черный филин с письмами от Драко Малфоя. Птица презрительно оглядывала блистающую стерильной чистотой кухню Петуньи, ожидая ответного послания. Гарри понравилось переписываться с новым другом, который на деле оказался умным собеседником с прекрасным чувством юмора.
И вот настал день, когда Гарри должен был отправляться в школу. Всю дорогу в Лондон Петунья орошала слезами уже пятый за это утро платок, причитая, что ненормальные обязательно обидят ее крохотулечку. Вернон успокаивал жену, утверждая, что племянник поднаберется знаний и покажет всем этим уродам. Дадли инструктировал Гарри, чтобы тот регулярно ел, ложился спать вовремя, не зачитывался книгами и держался белобрысого выскочки. А если кто полезет, то кузен должен сразу дать наглецу в глаз, но чтобы это было в присутствии крепких ребят из сопровождения Малфоя.
На вокзале, между платформами девять и десять, семью Дурсль уже ожидал Драко вместе со своими родителями. Церемонно представившись друг другу, взрослые обменялись несколькими пустыми фразами о погоде и, взяв детей за руки, прошли на платформу 9 и 3/4, пропустив перед собой шумную и многочисленную рыжеволосую семью, один из детей которой чуть не сбил с ног Петунью. Та, возмутившись его невоспитанностью, услышала от Люциуса Малфоя крайне нелицеприятную характеристику семьи Уизли и тут же велела Гарри держаться подальше от любых отпрысков этой фамилии.
Пока взрослые обсуждали порядки в школе, полностью сойдясь во мнении по поводу сумасшедшей личности директора, Драко познакомил Гарри и Дадли с Крэббом, Гойлом и Панси Паркинсон. Увидев в свите Малфоя девчонку, Дадли обрадовался. Наблюдая за взаимоотношениями в своей семье, он сделал далеко идущие выводы о роли женщины в ней. Для чего нужны женщины? Конечно же, чтобы ухаживать за мужчинами! Дадли сделал этой непривлекательной девочке несколько комплиментов и выразил уверенность, что такая умная девочка сможет приглядеть за его братом. Панси, ошалевшая от того, что ее впервые в жизни назвали умной, покорно согласилась проследить, чтобы Гарри достаточно ел, спал и ходил в чистой одежде. С Крэббом и Гойлом Дадли нашел общий язык еще быстрее – уже через минуту они довольно ржали и хлопали друг друга по плечам.
Когда Хогвартс экспресс тронулся, Дадли был убежден, что сделал все возможное, чтобы его брат был максимально защищен. Петунья заливала слезами шестой платок, время от времени отрывая его от лица и махая им вслед уходящему поезду. Вернон и Люциус дружно ругали налоговую систему, являющуюся непосильным бременем для бизнеса. Гарри, сидя в купе, обсуждал с Драко процесс варки бодроперцового зелья. Новая жизнь уже не так пугала его, ведь он был к ней подготовлен, а за его плечами незримо стояла любящая и поддерживающая его семья.
* – Цитаты из книг Дж.К.Роулинг.
** – Крикет (англ. Cricket) – вид спорта, в котором используются бита и мяч. Его часто называют английской лаптой. Наиболее популярен крикет в Индии, Австралии, Англии и Уэльсе, Пакистане, Южной Африке, Новой Зеландии и Шри-Ланке, на Карибских островах. Крикет часто путают с крокетом.
*** – Примерно в возрасте 11 лет английские дети должны проходить особый экзамен "одиннадцать плюс", состоящий из ряда тестов, которые определяют способности ребенка. Выдержавшие экзамен принимаются в гимназию, которая открывает путь в университет. Провалившиеся идут в обычные средние школы, которые не дают права на поступление в университет.
**** – Итонский колледж (англ. Eton College, полное название – англ. The King's College of Our Lady of Eton beside Windsor) – частная британская школа для мальчиков. Колледж был основан в 1440 году королём Генрихом VI. За время своего существования выпустил 19 премьер-министров Великобритании, в том числе, нынешнего – Дэвида Камерона. Мэр Лондона с 5 мая 2008 г. – Борис Джонсон – выпускник Итона. В этом престижном колледже обучались и члены королевской семьи – принцы Вильям и Гарри.
@темы: Маленький принц, Мои фантазии
-
-
07.05.2011 в 01:41-
-
07.05.2011 в 03:00-
-
07.05.2011 в 09:46-
-
09.05.2011 в 20:00Большое спасибо.
-
-
11.05.2011 в 16:46-
-
21.05.2011 в 20:42-
-
08.06.2011 в 08:47