Если бы у человека были крылья, они мешали бы ему ползать.
читать дальше15 августа 1996 года. Министерство магии.
– Нет – это вы не понимаете, министр, - голос Избранного холоден и надменен. Он кивает на лежащего на полу обездвиженного Питтегрю. – Сейчас я с этой крысой выйду в вашу приемную, где меня ожидает моя дорогая мисс Скиттер. Как вы думаете, сколь долго после этого продлится ваша карьера? Вы отказывались признать возвращение Риддла, что позволило ему набраться сил и подготовиться к предстоящей войне. Еще одну ошибку ваши избиратели вам не простят, тем более что я выступлю с заявлением, что совершенно не доверяю столь некомпетентному министру.
– Но… но… – глаза маленького толстячка бегают, в этот момент он сам напоминает пойманную в ловушку крысу, и все же министр пытается огрызнуться: – А что скажут мои избиратели, если узнают, что их Спаситель собирается провести темномагический ритуал?
– Плевать я хотел на них, да и на вас тоже! – шипит Гарри, сверкая глазами. Он наклоняется почти вплотную к министру, пытающемуся отгородиться от него столом, за которым сидит. – Если не позволите спасти моего крестного, то с Волдемортом будете сражаться сами!
Министр испуганно вздрагивает, слыша запретное имя. Он все еще не может отойти от изумления, видя перед собой такого Поттера. Золотой мальчик подрос, как минимум, на семь дюймов (18см), и теперь его рост не меньше шести футов (1м 83см), раздался в плечах, нарастил мускулатуру, избавился от очков и, вероятно, причесался – его длинные волосы были заплетены в косу. Но главное даже не преобразившаяся внешность – его поведение кардинально изменилось – из немного забитого, стеснительного и вспыльчивого мальчика он превратился в высокомерного аристократа, даже не пытающего скрыть свою магическую силу. Эта сила буквально пригибала Фаджа к полу кабинета, отдаваясь звенящей болью в висках.
– Давайте лучше поговорим о том, как нам всем будет хорошо, если вы примете мои условия, – Гарри немного отклоняется назад, переставая угрожающе нависать над министром. – Из нашего совместного интервью электорат узнает, как наш мудрый министр исправил ошибку своего предшественника, оправдав невинного человека и вытащив его с помощью сотрудников отдела Тайн из-за Арки. Что я всецело поддерживаю усилия министерства вообще и ваши, министр, в частности по наведению порядка в нашем обществе. И все будут довольны: вы получите, утерянную было, поддержку магического общества, а я – своего крестного. И, кстати, можете не волноваться – я сам, непосредственно, ритуал проводить не буду – я маг Жизни, а магия смерти с моей магией несовместимы. Если я попытаюсь произвести любые манипуляции с Аркой, то просто разрушу ее.
– А… а кто тогда?
– Мой партнер, – Поттер кивает на парня, с которым они вместе пришли, и на которого министр не обращал до этого внимания, думая, что это один из его однокурсников. – Знакомьтесь: лорд Дариэль Моран.
Пепельноволосый и синеглазый, похожий на херувима парень кивает головой. Его, похожее на сердечко, каким его рисуют дети, личико обрамляют спиралевидные кудряшки. Пухлые алые губы безмятежно улыбаются, образуя милые детские ямочки на щеках, а невинные глаза хлопают пушистыми ресницами. Он дюйма на три ниже Поттера, и выглядит женственным и хрупким.
После интервью со Скиттер, парни выходят из приемной министра и идут по коридору к лифту. Гарри довольно смеется, а потом объясняет недоумевающему партнеру:
– Я же говорил тебе, что это будет гораздо легче, чем отнять у ребенка конфету.
– Ты мог бы просто провести ритуал без разрешения этого трусливого, занимающего явно не свое место волшебника, – все еще недоумевая, отвечает Дар.
– А как мы бы потом реабилитировали Сириуса? Кроме того, зачем мне тратить силы на авроров, охраняющих министерство? – пожимает плечами Поттер. – Я, конечно, всех их положу, но именно этой малости мне может не хватить для удачного завершения ритуала.
Моран недовольно хмурится:
– Я вообще не понимаю, почему ты не хочешь вызвать кого-нибудь из Звезды? Или даже всю Звезду целиком? Тогда тебе не придется тратить столько сил. Почему ты хочешь быть единственным проводником?
– Силы – это ерунда. А Звезда… до нее время еще дойдет, я чувствую это. Пока рано демонстрировать свою силу.
– То-то ты так мило скрывал свою силу у этого чинуши. Толстяка чуть не расплющило, – ехидничает Дариэль.
– Что-то ты разговорился, – Гарри останавливается и резким рывком притягивает к себе партнера, впиваясь поцелуем в его губы. Когда воздух у обоих заканчивается, они отстраняются друг от друга, тяжело дыша. – К Хаосу министра! – с трудом проговаривает Поттер и, не выпуская из своих объятий Дариэля, аппарирует, игнорируя щиты министерства.
– Нет – это вы не понимаете, министр, - голос Избранного холоден и надменен. Он кивает на лежащего на полу обездвиженного Питтегрю. – Сейчас я с этой крысой выйду в вашу приемную, где меня ожидает моя дорогая мисс Скиттер. Как вы думаете, сколь долго после этого продлится ваша карьера? Вы отказывались признать возвращение Риддла, что позволило ему набраться сил и подготовиться к предстоящей войне. Еще одну ошибку ваши избиратели вам не простят, тем более что я выступлю с заявлением, что совершенно не доверяю столь некомпетентному министру.
– Но… но… – глаза маленького толстячка бегают, в этот момент он сам напоминает пойманную в ловушку крысу, и все же министр пытается огрызнуться: – А что скажут мои избиратели, если узнают, что их Спаситель собирается провести темномагический ритуал?
– Плевать я хотел на них, да и на вас тоже! – шипит Гарри, сверкая глазами. Он наклоняется почти вплотную к министру, пытающемуся отгородиться от него столом, за которым сидит. – Если не позволите спасти моего крестного, то с Волдемортом будете сражаться сами!
Министр испуганно вздрагивает, слыша запретное имя. Он все еще не может отойти от изумления, видя перед собой такого Поттера. Золотой мальчик подрос, как минимум, на семь дюймов (18см), и теперь его рост не меньше шести футов (1м 83см), раздался в плечах, нарастил мускулатуру, избавился от очков и, вероятно, причесался – его длинные волосы были заплетены в косу. Но главное даже не преобразившаяся внешность – его поведение кардинально изменилось – из немного забитого, стеснительного и вспыльчивого мальчика он превратился в высокомерного аристократа, даже не пытающего скрыть свою магическую силу. Эта сила буквально пригибала Фаджа к полу кабинета, отдаваясь звенящей болью в висках.
– Давайте лучше поговорим о том, как нам всем будет хорошо, если вы примете мои условия, – Гарри немного отклоняется назад, переставая угрожающе нависать над министром. – Из нашего совместного интервью электорат узнает, как наш мудрый министр исправил ошибку своего предшественника, оправдав невинного человека и вытащив его с помощью сотрудников отдела Тайн из-за Арки. Что я всецело поддерживаю усилия министерства вообще и ваши, министр, в частности по наведению порядка в нашем обществе. И все будут довольны: вы получите, утерянную было, поддержку магического общества, а я – своего крестного. И, кстати, можете не волноваться – я сам, непосредственно, ритуал проводить не буду – я маг Жизни, а магия смерти с моей магией несовместимы. Если я попытаюсь произвести любые манипуляции с Аркой, то просто разрушу ее.
– А… а кто тогда?
– Мой партнер, – Поттер кивает на парня, с которым они вместе пришли, и на которого министр не обращал до этого внимания, думая, что это один из его однокурсников. – Знакомьтесь: лорд Дариэль Моран.
Пепельноволосый и синеглазый, похожий на херувима парень кивает головой. Его, похожее на сердечко, каким его рисуют дети, личико обрамляют спиралевидные кудряшки. Пухлые алые губы безмятежно улыбаются, образуя милые детские ямочки на щеках, а невинные глаза хлопают пушистыми ресницами. Он дюйма на три ниже Поттера, и выглядит женственным и хрупким.
После интервью со Скиттер, парни выходят из приемной министра и идут по коридору к лифту. Гарри довольно смеется, а потом объясняет недоумевающему партнеру:
– Я же говорил тебе, что это будет гораздо легче, чем отнять у ребенка конфету.
– Ты мог бы просто провести ритуал без разрешения этого трусливого, занимающего явно не свое место волшебника, – все еще недоумевая, отвечает Дар.
– А как мы бы потом реабилитировали Сириуса? Кроме того, зачем мне тратить силы на авроров, охраняющих министерство? – пожимает плечами Поттер. – Я, конечно, всех их положу, но именно этой малости мне может не хватить для удачного завершения ритуала.
Моран недовольно хмурится:
– Я вообще не понимаю, почему ты не хочешь вызвать кого-нибудь из Звезды? Или даже всю Звезду целиком? Тогда тебе не придется тратить столько сил. Почему ты хочешь быть единственным проводником?
– Силы – это ерунда. А Звезда… до нее время еще дойдет, я чувствую это. Пока рано демонстрировать свою силу.
– То-то ты так мило скрывал свою силу у этого чинуши. Толстяка чуть не расплющило, – ехидничает Дариэль.
– Что-то ты разговорился, – Гарри останавливается и резким рывком притягивает к себе партнера, впиваясь поцелуем в его губы. Когда воздух у обоих заканчивается, они отстраняются друг от друга, тяжело дыша. – К Хаосу министра! – с трудом проговаривает Поттер и, не выпуская из своих объятий Дариэля, аппарирует, игнорируя щиты министерства.
@темы: Рожденный хранить, Мои фантазии
-
-
23.07.2010 в 22:11