Если бы у человека были крылья, они мешали бы ему ползать.
читать дальшеГлава I
Гарри одернул шелковую черную мантию и с трудом удержал себя от того, чтобы не вытереть об нее влажные от пота ладони. Мальчик сильно нервничал. Сегодня он первый раз, без поддержки отца или крестного, должен был сам вести важные переговоры. И хотя его тщательно подготовили к предстоящей встрече, проиграв разные варианты развития событий, это не уменьшало тревогу Гарри и его боязнь всех подвести. И сейчас он медлил, рассматривая, словно впервые, ажурную ковку ворот мэнора.
– Милорд? – Дарк с недоумением смотрел на мальчика. Он понимал, что его подопечный волнуется, но считал, что подобное оттягивание предстоящего разговора ничего не давало.
– Да, конечно, – Гарри протянул вампиру руку, и тот скользнул вместе с ним по теням.
На взгляд мальчика, такое перемещение в пространстве было самым удобным. Камины буквально выплевывали юного волшебника на место назначения. Гарри всегда с большим трудом удавалось оставаться на ногах. Люциус объяснял это тем, что камины были рассчитаны на не очень сильных магов. Если же магия волшебника была выше среднего, то каминная сеть получала избыточную энергию и придавала перемещаемому объекту излишнее ускорение. И если взрослые гасили инерцию чарами и собственным весом, то Гарри и Драко поначалу выкатывались из камина кубарем, если только их не страховали родители. Что же касается совместной аппарации, то мальчику казалось, что его при этом выворачивает наизнанку, как чулок, который снимают с ноги. Жаль только, что научиться перемещению вампиров не представлялось возможным – на дорогу теней могли выйти только они, или те, кого они брали с собой.
Через несколько минут Гарри уже щурился от ослепительно яркого солнечного света. Небо над Малфой-мэнором было затянуто пышными облаками, готовыми пролиться обильным летним дождем. В этой же части Англии погода была ясной. Гарри резко выдохнул, подошел к дверям старинного трехэтажного особняка и, взяв в руки молоток, который висел на позеленевшей от времени массивной цепочке, стукнул им в медную тарелку с гербом рода. По дому пронесся раскатистый громкий гул, хорошо слышимый даже на крыльце. Когда прошло достаточно много времени, а на произведенный шум никто не отреагировал, Гарри недоуменно переглянулся с Дарком и снова взялся за молоток. В этот миг массивная дубовая дверь распахнулась, и на пороге возникла могучая старуха. Она сжимала потемневшую от времени волшебную палочку, которая была направлена мальчику в лоб. Ее морщинистая рука с длинными, чуть загнутыми ногтями и пергаментной желтоватой кожей была похожа на когтистую лапу хищной птицы. Телохранитель моментально сдернул Гарри с крыльца, уводя с прицела, выхватил меч и приставил его к шее хозяйки дома. Все участники этой сцены замерли, явно не зная, что делать дальше. Ни старуха, ни Дарк не собирались опускать свое оружие первыми. Вампир предполагал, что его оппонентка не планировала нападать на мальчика, но инстинкты телохранителя не позволяли ему оставить милорда в потенциально опасной ситуации. Гарри решил все за него. Он подошел к Дарку и отвел меч в сторону.
– Кхм, – кашлянул юный волшебник, – простите, миссис Лонгботтом. Мой телохранитель слишком серьезно относится к моей безопасности. Я пришел поговорить с вами об очень важном деле. Вы позволите нам войти?
Старуха внимательно посмотрела на мальчика и, очевидно узнав его, опустила палочку, пряча ее в карман широкой бархатной мантии, которая была местами потерта и засалена.
– Входите, мистер Поттер, – она сухо кивнула, заправила в старомодный кружевной чепец выбившуюся прядь седых волос и патетично добавила: – Только без вашего телохранителя. Вампиры не переступят порог моего дома!
Гарри покосился на Дарка. Тот согласно кивнул. Еще накануне он лично обследовал этот особняк. Распространенное как среди волшебников, так и среди магглов заблуждение, что вампиры не могут войти в дом без приглашения, играло ему на руку. Закрыть проход через тени может только вампир. Поэтому в Британии было лишь одно волшебное поместье, защищенное от вампиров – Малфой-мэнор. Дарк знал, что милорд достаточно подготовлен и способен сопротивляться те несколько секунд, которые потребовались бы вампирам, чтобы добраться до него. Двое членов клана по приказу Дарка затаились где-то поблизости. Глава клана чувствовал их присутствие, но не видел укрытие.
Старуха развернулась и пошла в дом. Гарри проследовал за ней. Дарк подошел к закрывшейся двери и привалился к ней плечом, скрестив на груди руки. Он приготовился к долгому ожиданию. Несмотря на кажущуюся внешнюю безмятежность вампира, его чувства были обострены до предела, чтобы уловить изменение магического фона в особняке или появление в нем посторонних объектов.
Гарри провели в большую гостиную с низким деревянным потолком и лакированными настенными панелями мореного дуба. Мебель была подобна хозяйке: тяжелая, простая, без вычурных изысков. Старуха махнула рукой, приглашая Гарри садиться. Мальчик подождал, пока она усядется, с усилием отодвинул массивный стул и устроился за длинным прямоугольным столом, застеленным алой плюшевой скатертью с длинными золотистыми кистями.
– Итак, что привело вас ко мне, мистер Поттер? – строго осведомилась хозяйка.
– Я посылал вам и вашему внуку приглашение на свой день рождения, но…
– Нога моя не переступит порога Малфой-мэнора! – перебила его старуха. – Вам известна причина, мистер Поттер?
– Да, – мальчик кивнул и решительно продолжил: – Именно из-за нее я и пришел к вам, так как вы вряд ли бы согласились выслушать моего отца, крестного или бабушку. И прошу вас называть меня Гарри, миссис Лонгботтом.
Старуха грозно нахмурила широкие кустистые брови.
– Что же, Гарри. Ты не ошибся. Наш мир и моя семья обязана тебе избавлением от безумного маньяка, поэтому я не могу отказать тебе в просьбе, – и торопливо добавила: – Но не более того. Никаких уступок я делать не собираюсь.
– Я и не надеялся на это, миссис Лонгботтом, – Гарри улыбнулся своей собеседнице самой обаятельной улыбкой из своего арсенала. – Я знаю, что случилось с вашим сыном и невесткой по вине моей тети, ее мужа и деверя. Вы отказались от кровной мести роду Блэк, но…
– Кровная месть была запрещена в Англии почти сто лет назад, – недовольно буркнула старуха.
– Магии плевать на законы, изданные людьми! – с горячностью возразил мальчик. – Знаете, боги считают магию нашей прислужницей, но это не так! Она – дикий зверь, который нам удалось приручить. Но она не стала за это время мирной и домашней. Магия постоянно проверяет нас на прочность, на умение ею повелевать! И слабому духом волшебнику магия не подчиняется! А отказ от мести, по ее мнению, – это слабость! Скажите, ваш внук сильный маг? Такой же, как ваш сын?
Старуха недовольно пожевала губы и неохотно признала:
– Нет.
– Я прошу вас посмотреть воспоминания леди Блэк. Надеюсь, что они помогут нам разобраться в этой сложной ситуации и найти решение, которое устроит и ваш род, и род Блэк. У вас есть думосбор, или мне принести свой?
– Конечно, есть! – старуха поднялась, выпрямившись во весь свой немалый рост (по комплекции она вполне могла бы сравниться с королевским гвардейцем), и широко, по-мужски шагая, скрылась в глубине дома.
Как только на стол была выставлена каменная чаша и в нее перелиты серебристые нити воспоминания из хрустального флакона, миссис Лонгботтом наклонилась к думосбору.
Перед ней предстала ослепительно-белая комната, серая железная кровать, рядом с которой стояла небольшая деревянная тумбочка. Эмблема больницы Святого Мунго на стене не оставляла сомнений, где очутилась старуха. Узнала она и пациентку, лежащую на кровати. Беллатрикс выглядела ужасно. Даже хуже, чем на суде, когда миссис Лонгботтом видела ее в последний раз. Под ввалившимися глазами залегали глубокие тени; потрескавшиеся и искусанные губы были почти белыми; нос заострился, как у покойника. Ее длинные тонкие пальцы нервно мяли накрахмаленный пододеяльник.
– Кто это сделал, Бэль? – раздался властный голос Валбурги Блэк.
– Лонгботтомы. Фрэнк и Алиса. Аластор Грюм. Я потеряла ребенка, тетя. Они пытали меня Cruciatus, – прошелестел негромкий голос Беллатрикс. Она говорила равнодушно, безо всякого выражения. – Я просила их остановиться. А они продолжали и продолжали. Пока я не лишилась сознания. Колдомедики сказали, что я больше не буду иметь детей.
– Мы разберемся с ними, – голос Валбурги был полон решимости. – Они не останутся безнаказанными. Я поговорю с Орионом.
– Нет! – хрипло воскликнула Беллатрикс, впервые проявив какие-то эмоции. Ее лицо исказилось от ненависти. – Это мои проблемы! Я займусь ими сама!
– Это были бы проблемы твоего мужа и его родственников, если бы ты полностью вошла в его род, а не частично, лишь взяв фамилию. Ты пожелала остаться в роду Блэк. Так что это – наши проблемы.
– Нет! Прошу тебя, тетя! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – забормотала Беллатрикс умоляюще. – Если я не отомщу, мне незачем будет жить! Я должна, должна, должна! – ее голос с хриплого шепота перешел к концу фразы в визгливый крик.
– Успокойся! – строго приказала Валбурга и, немного помолчав, продолжила: – Хорошо. Смотри сама. Но помни, что если тебе потребуется помощь, мы всегда тебе ее окажем.
Миссис Лонгботтом вынырнула из воспоминания, буквально задыхаясь от возмущения:
– Да как же это?! Да что же это?! Это неслыханно! Мой сын никогда! Беременную женщину! Это ложь! Прокляну! – восклицала старуха не в силах подобрать подходящих слав, а также разобраться в том, кого ей надо проклясть. Воспоминания были, безусловно, настоящими. Но, хорошо зная своего, порой даже излишне мягкого с преступниками, сына, она не могла поверить измученной больной женщине.
– Это ложь, – согласно кивнул Гарри. – И это – правда. Некто, под оборотным зельем, пытал мою тетю. И при этом подставил ваших детей. Не так давно по архивам аврората крестный выяснил, что ваш сын и невестка находились в то время на задании, совершенно в другом месте.
– А Грюм?
– Мы не знаем, – мальчик пожал плечами. – Скорее всего, он был настоящим. Но Грюм в пытках не участвовал. Так что вполне мог оправдать свое присутствие тем, что получил приказ от своего непосредственного начальника. Ваш сын в то время как раз получил повышение, верно?
– Аластор был очень недоволен, что начальство предпочло ему, аврору с большим опытом, «молодого выскочку», но мой сын, как чистокровный, был сильнее магически. Что и предопределило выбор Скримджера. Фрэнк случайно услышал разговор между Грюмом и Руфусом.
Старуха замолчала и впала в глубокую задумчивость. Она явно припоминала все события, происходившие в те годы. Гарри решил дать ей время, чтобы она сама пришла к определенным выводам. Миссис Лонгботтом то озабоченно хмурилась, то недоуменно приподнимала брови. Она беззвучно шептала, как будто высчитывая что-то, теребила вытащенный из кармана огромный, величиной с полотенце, запятнанный и измятый платок в крупную красно-коричневую клетку. Наконец, Августа решительно кивнула, промокнула платком покрывшийся испариной лоб и недоуменно спросила:
– Но зачем это понадобилось Дамблдору? Мои дети полностью его поддерживали. И если Алиса, как бывшая староста, относилась к Альбусу с уважением и почтением, то для Фрэнка он был кумиром, идолом, предметом поклонения. Он буквально заглядывал старому мерзавцу в рот, готов был выполнить любую его просьбу или приказ. Я несколько раз пыталась убедить сына, что подобное поведение неразумно, что непогрешимых людей нет, но это приводило лишь к ссорам между нами.
Гарри снова пожал плечами.
– Нам остается только догадываться. Хороший командир никогда не преследует одну цель. По-крайней мере, так меня учили. А Дамблдор – очень хороший командир, иначе бы он не продержался на должности директора Хогвартса столько лет. Да и дергать за веревочки своих кукол, тайком управляя магическим миром, у него получается просто замечательно. Как вы думаете, сколько у него еще таких преданных бывших учеников, как ваш сын?
– Пре-е-еданных, – протянула старуха. – Очень подходящее слово. И все же? К каким выводам пришли ваши родственники?
Гарри смущенно улыбнулся. Игра слов у него получилась совершенно случайно.
– Возможно, Дамблдор хотел столкнуть лбами два чистокровных рода, надеясь, что потери со стороны Блэков и Лестрейнджей будут неизбежны. Ведь кровная месть – это великолепный повод, чтобы заставить их действовать необдуманно, зная их темперамент и отношение к наследникам. Это была провокация, на которую моя тетя, к сожалению, поддалась. Наверное, Дамблдор рассчитывал, что на помощь вашему сыну придут его друзья из аврората, в том числе мои родители и крестный. И тогда пропасть между сторонниками «Света» и «Тьмы» будет непреодолима. Не думаю, что случившееся несчастье было им запланировано. Скорее, он надеялся, что ваши дети выйдут победителями из этой схватки.
– Но почему тогда он сам не пришел им на помощь?
– Вы знаете, почему за нашими семьями охотился Том Риддл?
– Фрэнк говорил о каком-то пророчестве.
– Это пророчество было произнесено Сибиллой Трелони. Содержание примерно такое: «Грядет тот, кто может победить Темного лорда, рожденный в конце седьмого месяца, рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов». Эту часть слышал Северус Снейп, так что в том, что такое пророчество было, сомневаться не приходится. Остальное известно лишь со слов Дамблдора, который рассказал полный текст пророчества моим родителям. А те – Сириусу. Но, сами понимаете, верить директору я бы не стал. Кроме того, не зря говорят, что пророчество на небесах не записано. В отличие от провидцев, которые видят все, или почти все варианты возможного будущего, прорицатели озвучивают только один. И гарантий, что произойдет именно так, нет никаких. Риддл поверил в пророчество из-за своей порочной натуры и нарастающего безумия. А Дамблдор, вероятно, хватался за соломинку. Под этот текст подходили двое детей: я и Невилл. Риддл определился со своим выбором, а вот директор – вряд ли. Невилл всегда был и остается для него запасным вариантом Избранного. Герою не нужно счастливое детство и любящие родители. Его необходимо воспитывать в суровых условиях. Тогда он будет подготовлен к борьбе и беззащитен против манипуляций Дамблдора.
Произнеся заученную и на десять раз рассказанную отцу, Сириусу и Северусу речь, Гарри облегченно выдохнул и все же вытер о мантию потные ладошки. Спохватившись, он покосился на старуху, чтобы проверить, не заметила ли та его плебейского жеста. Миссис Лонгботтом выглядела совершенно ошарашенной. Она была похожа на книззла, который пытаясь поймать крысу, нос к носу столкнулся с крупом. Но надо отдать старухе должное – она пришла в себя очень быстро.
– Ну уж нет! – гаркнула Августа не хуже Кларка, когда тот гонял их с Драко по полосе препятствий, и саданула кулаком так, что добротный дубовый стол жалобно хрустнул. – Вот этому старому мудаку, а не Невилла! – она сложила комбинацию из трех пальцев и потыкала ею куда-то в сторону двери.
Не ожидавший такой реакции мальчик испуганно подпрыгнул на стуле и с трудом удержался, чтобы не выхватить палочку и не наложить на себя щитовые чары. Он восхищенно уставился на пожилую леди, продолжающую ругаться как конюх, на ногу которому наступила лошадь. Хотя нет, таких сочных выражений Гарри не слышал и от конюхов. Гарри старательно запоминал наиболее красочные обороты. Пройдясь по всей родословной Дамблдора, миссис Лонгботтом перешла непосредственно к директору. Пытаясь понять, что значит: «трахнутый на всю голову вонючий обсос, чтоб тебя на том и этом свете тролли яйляли», Гарри пропустил окончание речи старухи. Опомнился он только тогда, когда Августа быстро переместилась из-за стола к слегка пошарпанному буфету и, резко распахнув истошно завизжавшую дверцу, извлекла бутылку Огденского виски. Налив почти полный стакан, миссис Лонгботтом несколькими глотками опустошила его и занюхала выпитое длинной толстой сигарой. После чего одним взмахом палочки отсекла у сигары кончик, а другим – подожгла ее. С наслаждением выпустив клуб дыма, она вернулась на свое место и продолжила курить, стряхивая пепел на пол. От зловонного дыма у Гарри заслезились глаза, и он с трудом подавлял желание закашлять. Тем не менее, мальчик с восторгом следил за миссис Лонгботтом. Он впервые встретил леди, которая вела себя, как отставной аврор.
– Ну и что будем делать? – наконец спросила старуха в перерыве между затяжками.
– Что? – удивился Гарри.
В процессе наблюдения он совершенно забыл, о чем собственно шла речь.
– С кровной местью, – пояснила Августа.
– А-а-а, да, – опомнился мальчик, вспомнив о цели своего прихода. Он встал со стула и торжественно произнес: – Род Блэк и род Лестрейндж предлагает виру по выбору рода Лонгботтом.
– Деньги? – презрительно фыркнула старуха. – Мы не бедствуем.
– Не совсем, – осторожно проговорил Гарри и, набрав в грудь побольше воздуха, словно собираясь нырнуть в холодную воду, выдал очередную домашнюю заготовку: – Вы знаете о хоркруксах?
– Естественно, я же чистокровная, – хмыкнула Августа, и тут же грозно нахмурилась: – Надеюсь, ты не собираешься говорить об этой гадости в моем доме? И откуда ты об этом знаешь? Малфой что, с ума сошел, рассказывать ребенку о таких вещах?!
– Мне придется говорить о них. Потому что Риддл их сделал. Шесть штук.
– Шесть?! – изумившаяся старуха подавилась дымом при очередной затяжке, откашлялась и сиплым голосом уточнила: – Значит, этот недоделанный дементор, огнекраба ему в зад, собирается вернуться?
– Да, – подтвердил Гарри, опускаясь на стул. И поведал ей, что сам являлся одним из хоркруксов, как его избавили от этого куска Волдемортовой души, как нашли и обезвредили еще три. Что о местонахождении еще двух им известно. Вот только как избавиться от них, они еще не знают.
– Ну что же, – одобрительно кивнула миссис Лонгботтом. В процессе рассказа, который она прослушала с горящими от любопытства глазами, старуха докурила сигару, уничтожила ее и пепел с пола невербальным Evanesco, и вновь нацепила на себя маску благопристойной чистокровной леди, – ваши родственники проделали замечательную работу. Если потребуется моя помощь, я всегда готова ее оказать.
– Благодарю, – мальчик чинно склонил голову в вежливом поклоне. – Но я рассказал вам эту историю для того, чтобы, во-первых, вы знали, какой опасности подвергается ваш внук, а, во-вторых… вы знаете, что одним из изобретателей ритуала создания хоркруксов был Блэк?
– И первый превратился в дементора, – согласно кивнула Августа, – да, мне это известно.
– Чтобы узнать все сведения о ритуале, мы подняли архив рода Блэк. Как оказалось, Кристофер Блэк воспользовался древним ритуалом индейцев майя, извратив его. Изначально он служил для излечения сумасшедших, ведь не случайно тех называют душевнобольными. Безумие затрагивает, в первую очередь, душу мага, а потом уже его разум. Но если осуществить обмен между больной душой и здоровой, то даже самый маленький кусочек, попавший к страдальцу, излечивает всю его душу целиком. В свою очередь, здоровая душа, получившая ущербную часть, также исцеляет ее. Единственное требование – люди, которые осуществляют этот обмен, должны быть кровными родственниками, иначе части души не приживаются, отторгая друг друга.
– А кого будем убивать? – холодно поинтересовалась миссис Лонгботтом.
– Никого. Ни нормальный, ни извращенный ритуал не требует убийств. Можно обойтись и кругом силы из пяти или семи волшебников. Количество магов зависит от их индивидуальной силы. Именно такой круг и создавали майя.
– Кто будет в круге?
– Отец, крестный, лорды Крэбб и Гойл, Северус Снейп.
– А кто будет делиться душами с больными? Допустим, я помогу сыну, но у Алисы не осталось близких кровных родственников. Ее родители умерли еще до рождения Невилла, а братьев и сестер у нее не было.
– Ее сын, конечно. Не волнуйтесь, вашему внуку этот ритуал никак не повредит. Вы сами можете посмотреть: я жил с куском души Риддла несколько лет и ничего – жив, здоров. А донором для леди Лестрейндж, – мальчик осторожно покосился на старуху, чтобы проверить ее реакцию на это имя, – будет леди Блэк.
– Вы хотите, чтобы я выступила в министерстве с Absolvitur*?
– Мы надеемся на это. Как пострадавшая сторона вы имеете на это полное право.
– Хорошо, милорд, – старуха встала и почтительно поклонилась, – ваше предложение о прекращении нашей родовой вражды звучит очень разумно и привлекательно. Но не кажется ли вам, что оно несколько несправедливо? – она иронично ухмыльнулась. – Я получаю лишь то, что у меня было – здоровых детей. И никакой компенсации за понесенный ущерб.
Услышав обращение, Гарри буквально примерз к стулу, хотя до этого, он, вспомнив правила этикета, собирался тоже подняться, когда миссис Лонгботтом встала.
– К-как вы поняли, что я?.. – с трудом выдавил он.
– Дурак бы не догадался, – хмыкнула старуха. – После того, как вы столько раз повторили, что для ритуала требуется кровное родство. Если бы Риддл не был вашим кровным родственником, то началось бы отторжение, верно?
– Да, – Гарри удрученно кивнул. – Мы знаем об одном волшебнике, который добровольно впустил в себя кусок чужой души. Он выдержал меньше года. И даже кровь единорогов ему не помогла.
– Вот-вот, а Тот-Кого… – тьфу ты! – Риддл громогласно заявлял, что является наследником Слизерина. Но как так получилось? – полюбопытствовала Августа. – Насколько мне известно, Поттеры не имеют никакого отношения к роду Слизерин?
– Настоящее имя моей матери было Ванесса Брэдфорд, – рассеянно отозвался мальчик и встрепенулся: – А вы никому?.. – он запнулся и умоляюще взглянул на старуху.
– Ни единой душе, кроме моего внука, – торжественно пообещала миссис Лонгботтом. – И он тоже будет молчать.
– Невиллу? – удивился Гарри. – А… а зачем?
– В качестве компенсации за причиненный моим детям вред я хочу, чтобы мой внук вошел в вашу свиту, милорд, – деловито объяснила старуха. – Со мной и родителями Невилл будет проводить зимние каникулы. Я прошу, чтобы все остальное время в школе и летом он был под вашим покровительством и поступил на тот же факультет, куда и вы. Вы ведь собираетесь в Слизерин?
– Да, но вы уверены, что у него это получится? Шляпа его может отправить куда угодно. И не будут ли его родители против, когда придут в себя?
– Не беспокойтесь, милорд. В нашем роду течет кровь Основателя, Годрика Гриффиндора. Пусть и по материнской линии, но ее будет достаточно, чтобы Невилл сам смог выбрать себе факультет. Эту привилегию имеют все потомки Основателей. Иначе бы мой внук, я уверена, очутился бы в Хаффлпаффе. Что же касается его родителей, то я, на этот раз, – старуха зловредно ухмыльнулась, – сумею вправить им мозги. А если нет, то это сделаете вы.
– Я?!
– Лола! – вместо ответа гаркнула миссис Лонгботтом и приказала появившемуся в гостиной домовику: – Приведи сюда молодого хозяина, живо!
Снова подскочивший от громкого вопля Гарри решил встать, чтобы не чувствовать себя в ловушке, так как быстро отодвинуть тяжелый стул и выбраться из-за стола было бы затруднительно. Кроме того, ему было интересно, что же задумала столь колоритная леди. Он с любопытством оглядел пухлого круглолицего мальчика, который, войдя в комнату, робко мялся у двери. Толстячок был весь измазан свежей землей и старался незаметно оттереть руки о коричневую мантию из дорогой тонкой шерсти.
– Снова возился в саду со своими вениками? – неодобрительно осведомилась Августа и, безо всякого предупреждения, взмахнула палочкой, применяя к внуку очищающее заклинание. – Сойдет, – констатировала она, придирчиво осмотрев Невилла. – Подойди ко мне и встань на колени.
«Да-а-а, – подумал Гарри, с сожалением глядя на юного Лонгботтома, покорно выполнившего приказание бабушки. – Не среагировать на взмах палочки! Не попытаться увернуться от неизвестного заклятия! Да отец с крестным его живьем за это съедят! А что с ним сделает Кларк, и представить страшно!»
Поттер забыл, что воспитание, которое они получили, было весьма специфичным, и что большинство их сверстников прореагировали бы именно так, как Невилл.
– Милорд, – торжественно произнесла старуха и тяжело опустилась на колени, протягивая к Гарри сложенные руки, – как опекун наследника, как старшая в роду, покорно прошу принять служение рода Лонгботтом. Во имя всех родичей моих, клянусь в верности рода моего и обещаю хранить преданность роду Слизерин перед всеми по совести и без обмана.
Гарри сомкнул свои ладони на протянутых руках старухи и ритуальным речитативом ответил:
– Я принимаю род Лонгботтом под руку свою и клянусь, да не понесет род ущерба жизни, чести и благосостоянию, под моей защитой находясь. А коли злоумыслит кто против вассалов моих, то наказан будет по злодеяниям своим.
Мальчик, наконец, сообразил, что происходит. До этого он считал, что миссис Лонгботтом решила отдать Невилла ему в пажи. По-крайней мере, на эту мысль навела его поза. То, что бойкая бабуля надумает подтвердить клятву вассалитета его роду, даже не приходило Гарри в голову. Люциус предупредил его, что она во всеуслышание поносила Риддла еще до того, как Беллатрикс напала на ее сына и невестку. Августа заявляла, что не считает Тома наследником Слизерина, а если он и наследник этого рода, то снова становиться чьими-либо вассалами ни она, ни ее родичи не собираются.
Гарри обнял миссис Лонгботтом и коснулся губами ее лба. За ней эту процедуру прошел Невилл. Магия окутала всех троих святящимся коконом, показывая, что клятва принята.
– Я объясню внуку ситуацию и пришлю его с вещами в Малфой-мэнор, – с довольной улыбкой сообщила старуха. – Надеюсь, вы сделаете из него приличного волшебника, – добавила она, грозно уставившись на внука. Тот испуганно замер, словно кролик перед удавом.
Гарри заверил миссис Лонгботтом, что камин для них будет открыт, попрощался, ободряюще улыбнулся Невиллу и покинул дом.
Absolvitur* – оправдательный приговор (лат.).
Гарри одернул шелковую черную мантию и с трудом удержал себя от того, чтобы не вытереть об нее влажные от пота ладони. Мальчик сильно нервничал. Сегодня он первый раз, без поддержки отца или крестного, должен был сам вести важные переговоры. И хотя его тщательно подготовили к предстоящей встрече, проиграв разные варианты развития событий, это не уменьшало тревогу Гарри и его боязнь всех подвести. И сейчас он медлил, рассматривая, словно впервые, ажурную ковку ворот мэнора.
– Милорд? – Дарк с недоумением смотрел на мальчика. Он понимал, что его подопечный волнуется, но считал, что подобное оттягивание предстоящего разговора ничего не давало.
– Да, конечно, – Гарри протянул вампиру руку, и тот скользнул вместе с ним по теням.
На взгляд мальчика, такое перемещение в пространстве было самым удобным. Камины буквально выплевывали юного волшебника на место назначения. Гарри всегда с большим трудом удавалось оставаться на ногах. Люциус объяснял это тем, что камины были рассчитаны на не очень сильных магов. Если же магия волшебника была выше среднего, то каминная сеть получала избыточную энергию и придавала перемещаемому объекту излишнее ускорение. И если взрослые гасили инерцию чарами и собственным весом, то Гарри и Драко поначалу выкатывались из камина кубарем, если только их не страховали родители. Что же касается совместной аппарации, то мальчику казалось, что его при этом выворачивает наизнанку, как чулок, который снимают с ноги. Жаль только, что научиться перемещению вампиров не представлялось возможным – на дорогу теней могли выйти только они, или те, кого они брали с собой.
Через несколько минут Гарри уже щурился от ослепительно яркого солнечного света. Небо над Малфой-мэнором было затянуто пышными облаками, готовыми пролиться обильным летним дождем. В этой же части Англии погода была ясной. Гарри резко выдохнул, подошел к дверям старинного трехэтажного особняка и, взяв в руки молоток, который висел на позеленевшей от времени массивной цепочке, стукнул им в медную тарелку с гербом рода. По дому пронесся раскатистый громкий гул, хорошо слышимый даже на крыльце. Когда прошло достаточно много времени, а на произведенный шум никто не отреагировал, Гарри недоуменно переглянулся с Дарком и снова взялся за молоток. В этот миг массивная дубовая дверь распахнулась, и на пороге возникла могучая старуха. Она сжимала потемневшую от времени волшебную палочку, которая была направлена мальчику в лоб. Ее морщинистая рука с длинными, чуть загнутыми ногтями и пергаментной желтоватой кожей была похожа на когтистую лапу хищной птицы. Телохранитель моментально сдернул Гарри с крыльца, уводя с прицела, выхватил меч и приставил его к шее хозяйки дома. Все участники этой сцены замерли, явно не зная, что делать дальше. Ни старуха, ни Дарк не собирались опускать свое оружие первыми. Вампир предполагал, что его оппонентка не планировала нападать на мальчика, но инстинкты телохранителя не позволяли ему оставить милорда в потенциально опасной ситуации. Гарри решил все за него. Он подошел к Дарку и отвел меч в сторону.
– Кхм, – кашлянул юный волшебник, – простите, миссис Лонгботтом. Мой телохранитель слишком серьезно относится к моей безопасности. Я пришел поговорить с вами об очень важном деле. Вы позволите нам войти?
Старуха внимательно посмотрела на мальчика и, очевидно узнав его, опустила палочку, пряча ее в карман широкой бархатной мантии, которая была местами потерта и засалена.
– Входите, мистер Поттер, – она сухо кивнула, заправила в старомодный кружевной чепец выбившуюся прядь седых волос и патетично добавила: – Только без вашего телохранителя. Вампиры не переступят порог моего дома!
Гарри покосился на Дарка. Тот согласно кивнул. Еще накануне он лично обследовал этот особняк. Распространенное как среди волшебников, так и среди магглов заблуждение, что вампиры не могут войти в дом без приглашения, играло ему на руку. Закрыть проход через тени может только вампир. Поэтому в Британии было лишь одно волшебное поместье, защищенное от вампиров – Малфой-мэнор. Дарк знал, что милорд достаточно подготовлен и способен сопротивляться те несколько секунд, которые потребовались бы вампирам, чтобы добраться до него. Двое членов клана по приказу Дарка затаились где-то поблизости. Глава клана чувствовал их присутствие, но не видел укрытие.
Старуха развернулась и пошла в дом. Гарри проследовал за ней. Дарк подошел к закрывшейся двери и привалился к ней плечом, скрестив на груди руки. Он приготовился к долгому ожиданию. Несмотря на кажущуюся внешнюю безмятежность вампира, его чувства были обострены до предела, чтобы уловить изменение магического фона в особняке или появление в нем посторонних объектов.
Гарри провели в большую гостиную с низким деревянным потолком и лакированными настенными панелями мореного дуба. Мебель была подобна хозяйке: тяжелая, простая, без вычурных изысков. Старуха махнула рукой, приглашая Гарри садиться. Мальчик подождал, пока она усядется, с усилием отодвинул массивный стул и устроился за длинным прямоугольным столом, застеленным алой плюшевой скатертью с длинными золотистыми кистями.
– Итак, что привело вас ко мне, мистер Поттер? – строго осведомилась хозяйка.
– Я посылал вам и вашему внуку приглашение на свой день рождения, но…
– Нога моя не переступит порога Малфой-мэнора! – перебила его старуха. – Вам известна причина, мистер Поттер?
– Да, – мальчик кивнул и решительно продолжил: – Именно из-за нее я и пришел к вам, так как вы вряд ли бы согласились выслушать моего отца, крестного или бабушку. И прошу вас называть меня Гарри, миссис Лонгботтом.
Старуха грозно нахмурила широкие кустистые брови.
– Что же, Гарри. Ты не ошибся. Наш мир и моя семья обязана тебе избавлением от безумного маньяка, поэтому я не могу отказать тебе в просьбе, – и торопливо добавила: – Но не более того. Никаких уступок я делать не собираюсь.
– Я и не надеялся на это, миссис Лонгботтом, – Гарри улыбнулся своей собеседнице самой обаятельной улыбкой из своего арсенала. – Я знаю, что случилось с вашим сыном и невесткой по вине моей тети, ее мужа и деверя. Вы отказались от кровной мести роду Блэк, но…
– Кровная месть была запрещена в Англии почти сто лет назад, – недовольно буркнула старуха.
– Магии плевать на законы, изданные людьми! – с горячностью возразил мальчик. – Знаете, боги считают магию нашей прислужницей, но это не так! Она – дикий зверь, который нам удалось приручить. Но она не стала за это время мирной и домашней. Магия постоянно проверяет нас на прочность, на умение ею повелевать! И слабому духом волшебнику магия не подчиняется! А отказ от мести, по ее мнению, – это слабость! Скажите, ваш внук сильный маг? Такой же, как ваш сын?
Старуха недовольно пожевала губы и неохотно признала:
– Нет.
– Я прошу вас посмотреть воспоминания леди Блэк. Надеюсь, что они помогут нам разобраться в этой сложной ситуации и найти решение, которое устроит и ваш род, и род Блэк. У вас есть думосбор, или мне принести свой?
– Конечно, есть! – старуха поднялась, выпрямившись во весь свой немалый рост (по комплекции она вполне могла бы сравниться с королевским гвардейцем), и широко, по-мужски шагая, скрылась в глубине дома.
Как только на стол была выставлена каменная чаша и в нее перелиты серебристые нити воспоминания из хрустального флакона, миссис Лонгботтом наклонилась к думосбору.
Перед ней предстала ослепительно-белая комната, серая железная кровать, рядом с которой стояла небольшая деревянная тумбочка. Эмблема больницы Святого Мунго на стене не оставляла сомнений, где очутилась старуха. Узнала она и пациентку, лежащую на кровати. Беллатрикс выглядела ужасно. Даже хуже, чем на суде, когда миссис Лонгботтом видела ее в последний раз. Под ввалившимися глазами залегали глубокие тени; потрескавшиеся и искусанные губы были почти белыми; нос заострился, как у покойника. Ее длинные тонкие пальцы нервно мяли накрахмаленный пододеяльник.
– Кто это сделал, Бэль? – раздался властный голос Валбурги Блэк.
– Лонгботтомы. Фрэнк и Алиса. Аластор Грюм. Я потеряла ребенка, тетя. Они пытали меня Cruciatus, – прошелестел негромкий голос Беллатрикс. Она говорила равнодушно, безо всякого выражения. – Я просила их остановиться. А они продолжали и продолжали. Пока я не лишилась сознания. Колдомедики сказали, что я больше не буду иметь детей.
– Мы разберемся с ними, – голос Валбурги был полон решимости. – Они не останутся безнаказанными. Я поговорю с Орионом.
– Нет! – хрипло воскликнула Беллатрикс, впервые проявив какие-то эмоции. Ее лицо исказилось от ненависти. – Это мои проблемы! Я займусь ими сама!
– Это были бы проблемы твоего мужа и его родственников, если бы ты полностью вошла в его род, а не частично, лишь взяв фамилию. Ты пожелала остаться в роду Блэк. Так что это – наши проблемы.
– Нет! Прошу тебя, тетя! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – забормотала Беллатрикс умоляюще. – Если я не отомщу, мне незачем будет жить! Я должна, должна, должна! – ее голос с хриплого шепота перешел к концу фразы в визгливый крик.
– Успокойся! – строго приказала Валбурга и, немного помолчав, продолжила: – Хорошо. Смотри сама. Но помни, что если тебе потребуется помощь, мы всегда тебе ее окажем.
Миссис Лонгботтом вынырнула из воспоминания, буквально задыхаясь от возмущения:
– Да как же это?! Да что же это?! Это неслыханно! Мой сын никогда! Беременную женщину! Это ложь! Прокляну! – восклицала старуха не в силах подобрать подходящих слав, а также разобраться в том, кого ей надо проклясть. Воспоминания были, безусловно, настоящими. Но, хорошо зная своего, порой даже излишне мягкого с преступниками, сына, она не могла поверить измученной больной женщине.
– Это ложь, – согласно кивнул Гарри. – И это – правда. Некто, под оборотным зельем, пытал мою тетю. И при этом подставил ваших детей. Не так давно по архивам аврората крестный выяснил, что ваш сын и невестка находились в то время на задании, совершенно в другом месте.
– А Грюм?
– Мы не знаем, – мальчик пожал плечами. – Скорее всего, он был настоящим. Но Грюм в пытках не участвовал. Так что вполне мог оправдать свое присутствие тем, что получил приказ от своего непосредственного начальника. Ваш сын в то время как раз получил повышение, верно?
– Аластор был очень недоволен, что начальство предпочло ему, аврору с большим опытом, «молодого выскочку», но мой сын, как чистокровный, был сильнее магически. Что и предопределило выбор Скримджера. Фрэнк случайно услышал разговор между Грюмом и Руфусом.
Старуха замолчала и впала в глубокую задумчивость. Она явно припоминала все события, происходившие в те годы. Гарри решил дать ей время, чтобы она сама пришла к определенным выводам. Миссис Лонгботтом то озабоченно хмурилась, то недоуменно приподнимала брови. Она беззвучно шептала, как будто высчитывая что-то, теребила вытащенный из кармана огромный, величиной с полотенце, запятнанный и измятый платок в крупную красно-коричневую клетку. Наконец, Августа решительно кивнула, промокнула платком покрывшийся испариной лоб и недоуменно спросила:
– Но зачем это понадобилось Дамблдору? Мои дети полностью его поддерживали. И если Алиса, как бывшая староста, относилась к Альбусу с уважением и почтением, то для Фрэнка он был кумиром, идолом, предметом поклонения. Он буквально заглядывал старому мерзавцу в рот, готов был выполнить любую его просьбу или приказ. Я несколько раз пыталась убедить сына, что подобное поведение неразумно, что непогрешимых людей нет, но это приводило лишь к ссорам между нами.
Гарри снова пожал плечами.
– Нам остается только догадываться. Хороший командир никогда не преследует одну цель. По-крайней мере, так меня учили. А Дамблдор – очень хороший командир, иначе бы он не продержался на должности директора Хогвартса столько лет. Да и дергать за веревочки своих кукол, тайком управляя магическим миром, у него получается просто замечательно. Как вы думаете, сколько у него еще таких преданных бывших учеников, как ваш сын?
– Пре-е-еданных, – протянула старуха. – Очень подходящее слово. И все же? К каким выводам пришли ваши родственники?
Гарри смущенно улыбнулся. Игра слов у него получилась совершенно случайно.
– Возможно, Дамблдор хотел столкнуть лбами два чистокровных рода, надеясь, что потери со стороны Блэков и Лестрейнджей будут неизбежны. Ведь кровная месть – это великолепный повод, чтобы заставить их действовать необдуманно, зная их темперамент и отношение к наследникам. Это была провокация, на которую моя тетя, к сожалению, поддалась. Наверное, Дамблдор рассчитывал, что на помощь вашему сыну придут его друзья из аврората, в том числе мои родители и крестный. И тогда пропасть между сторонниками «Света» и «Тьмы» будет непреодолима. Не думаю, что случившееся несчастье было им запланировано. Скорее, он надеялся, что ваши дети выйдут победителями из этой схватки.
– Но почему тогда он сам не пришел им на помощь?
– Вы знаете, почему за нашими семьями охотился Том Риддл?
– Фрэнк говорил о каком-то пророчестве.
– Это пророчество было произнесено Сибиллой Трелони. Содержание примерно такое: «Грядет тот, кто может победить Темного лорда, рожденный в конце седьмого месяца, рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов». Эту часть слышал Северус Снейп, так что в том, что такое пророчество было, сомневаться не приходится. Остальное известно лишь со слов Дамблдора, который рассказал полный текст пророчества моим родителям. А те – Сириусу. Но, сами понимаете, верить директору я бы не стал. Кроме того, не зря говорят, что пророчество на небесах не записано. В отличие от провидцев, которые видят все, или почти все варианты возможного будущего, прорицатели озвучивают только один. И гарантий, что произойдет именно так, нет никаких. Риддл поверил в пророчество из-за своей порочной натуры и нарастающего безумия. А Дамблдор, вероятно, хватался за соломинку. Под этот текст подходили двое детей: я и Невилл. Риддл определился со своим выбором, а вот директор – вряд ли. Невилл всегда был и остается для него запасным вариантом Избранного. Герою не нужно счастливое детство и любящие родители. Его необходимо воспитывать в суровых условиях. Тогда он будет подготовлен к борьбе и беззащитен против манипуляций Дамблдора.
Произнеся заученную и на десять раз рассказанную отцу, Сириусу и Северусу речь, Гарри облегченно выдохнул и все же вытер о мантию потные ладошки. Спохватившись, он покосился на старуху, чтобы проверить, не заметила ли та его плебейского жеста. Миссис Лонгботтом выглядела совершенно ошарашенной. Она была похожа на книззла, который пытаясь поймать крысу, нос к носу столкнулся с крупом. Но надо отдать старухе должное – она пришла в себя очень быстро.
– Ну уж нет! – гаркнула Августа не хуже Кларка, когда тот гонял их с Драко по полосе препятствий, и саданула кулаком так, что добротный дубовый стол жалобно хрустнул. – Вот этому старому мудаку, а не Невилла! – она сложила комбинацию из трех пальцев и потыкала ею куда-то в сторону двери.
Не ожидавший такой реакции мальчик испуганно подпрыгнул на стуле и с трудом удержался, чтобы не выхватить палочку и не наложить на себя щитовые чары. Он восхищенно уставился на пожилую леди, продолжающую ругаться как конюх, на ногу которому наступила лошадь. Хотя нет, таких сочных выражений Гарри не слышал и от конюхов. Гарри старательно запоминал наиболее красочные обороты. Пройдясь по всей родословной Дамблдора, миссис Лонгботтом перешла непосредственно к директору. Пытаясь понять, что значит: «трахнутый на всю голову вонючий обсос, чтоб тебя на том и этом свете тролли яйляли», Гарри пропустил окончание речи старухи. Опомнился он только тогда, когда Августа быстро переместилась из-за стола к слегка пошарпанному буфету и, резко распахнув истошно завизжавшую дверцу, извлекла бутылку Огденского виски. Налив почти полный стакан, миссис Лонгботтом несколькими глотками опустошила его и занюхала выпитое длинной толстой сигарой. После чего одним взмахом палочки отсекла у сигары кончик, а другим – подожгла ее. С наслаждением выпустив клуб дыма, она вернулась на свое место и продолжила курить, стряхивая пепел на пол. От зловонного дыма у Гарри заслезились глаза, и он с трудом подавлял желание закашлять. Тем не менее, мальчик с восторгом следил за миссис Лонгботтом. Он впервые встретил леди, которая вела себя, как отставной аврор.
– Ну и что будем делать? – наконец спросила старуха в перерыве между затяжками.
– Что? – удивился Гарри.
В процессе наблюдения он совершенно забыл, о чем собственно шла речь.
– С кровной местью, – пояснила Августа.
– А-а-а, да, – опомнился мальчик, вспомнив о цели своего прихода. Он встал со стула и торжественно произнес: – Род Блэк и род Лестрейндж предлагает виру по выбору рода Лонгботтом.
– Деньги? – презрительно фыркнула старуха. – Мы не бедствуем.
– Не совсем, – осторожно проговорил Гарри и, набрав в грудь побольше воздуха, словно собираясь нырнуть в холодную воду, выдал очередную домашнюю заготовку: – Вы знаете о хоркруксах?
– Естественно, я же чистокровная, – хмыкнула Августа, и тут же грозно нахмурилась: – Надеюсь, ты не собираешься говорить об этой гадости в моем доме? И откуда ты об этом знаешь? Малфой что, с ума сошел, рассказывать ребенку о таких вещах?!
– Мне придется говорить о них. Потому что Риддл их сделал. Шесть штук.
– Шесть?! – изумившаяся старуха подавилась дымом при очередной затяжке, откашлялась и сиплым голосом уточнила: – Значит, этот недоделанный дементор, огнекраба ему в зад, собирается вернуться?
– Да, – подтвердил Гарри, опускаясь на стул. И поведал ей, что сам являлся одним из хоркруксов, как его избавили от этого куска Волдемортовой души, как нашли и обезвредили еще три. Что о местонахождении еще двух им известно. Вот только как избавиться от них, они еще не знают.
– Ну что же, – одобрительно кивнула миссис Лонгботтом. В процессе рассказа, который она прослушала с горящими от любопытства глазами, старуха докурила сигару, уничтожила ее и пепел с пола невербальным Evanesco, и вновь нацепила на себя маску благопристойной чистокровной леди, – ваши родственники проделали замечательную работу. Если потребуется моя помощь, я всегда готова ее оказать.
– Благодарю, – мальчик чинно склонил голову в вежливом поклоне. – Но я рассказал вам эту историю для того, чтобы, во-первых, вы знали, какой опасности подвергается ваш внук, а, во-вторых… вы знаете, что одним из изобретателей ритуала создания хоркруксов был Блэк?
– И первый превратился в дементора, – согласно кивнула Августа, – да, мне это известно.
– Чтобы узнать все сведения о ритуале, мы подняли архив рода Блэк. Как оказалось, Кристофер Блэк воспользовался древним ритуалом индейцев майя, извратив его. Изначально он служил для излечения сумасшедших, ведь не случайно тех называют душевнобольными. Безумие затрагивает, в первую очередь, душу мага, а потом уже его разум. Но если осуществить обмен между больной душой и здоровой, то даже самый маленький кусочек, попавший к страдальцу, излечивает всю его душу целиком. В свою очередь, здоровая душа, получившая ущербную часть, также исцеляет ее. Единственное требование – люди, которые осуществляют этот обмен, должны быть кровными родственниками, иначе части души не приживаются, отторгая друг друга.
– А кого будем убивать? – холодно поинтересовалась миссис Лонгботтом.
– Никого. Ни нормальный, ни извращенный ритуал не требует убийств. Можно обойтись и кругом силы из пяти или семи волшебников. Количество магов зависит от их индивидуальной силы. Именно такой круг и создавали майя.
– Кто будет в круге?
– Отец, крестный, лорды Крэбб и Гойл, Северус Снейп.
– А кто будет делиться душами с больными? Допустим, я помогу сыну, но у Алисы не осталось близких кровных родственников. Ее родители умерли еще до рождения Невилла, а братьев и сестер у нее не было.
– Ее сын, конечно. Не волнуйтесь, вашему внуку этот ритуал никак не повредит. Вы сами можете посмотреть: я жил с куском души Риддла несколько лет и ничего – жив, здоров. А донором для леди Лестрейндж, – мальчик осторожно покосился на старуху, чтобы проверить ее реакцию на это имя, – будет леди Блэк.
– Вы хотите, чтобы я выступила в министерстве с Absolvitur*?
– Мы надеемся на это. Как пострадавшая сторона вы имеете на это полное право.
– Хорошо, милорд, – старуха встала и почтительно поклонилась, – ваше предложение о прекращении нашей родовой вражды звучит очень разумно и привлекательно. Но не кажется ли вам, что оно несколько несправедливо? – она иронично ухмыльнулась. – Я получаю лишь то, что у меня было – здоровых детей. И никакой компенсации за понесенный ущерб.
Услышав обращение, Гарри буквально примерз к стулу, хотя до этого, он, вспомнив правила этикета, собирался тоже подняться, когда миссис Лонгботтом встала.
– К-как вы поняли, что я?.. – с трудом выдавил он.
– Дурак бы не догадался, – хмыкнула старуха. – После того, как вы столько раз повторили, что для ритуала требуется кровное родство. Если бы Риддл не был вашим кровным родственником, то началось бы отторжение, верно?
– Да, – Гарри удрученно кивнул. – Мы знаем об одном волшебнике, который добровольно впустил в себя кусок чужой души. Он выдержал меньше года. И даже кровь единорогов ему не помогла.
– Вот-вот, а Тот-Кого… – тьфу ты! – Риддл громогласно заявлял, что является наследником Слизерина. Но как так получилось? – полюбопытствовала Августа. – Насколько мне известно, Поттеры не имеют никакого отношения к роду Слизерин?
– Настоящее имя моей матери было Ванесса Брэдфорд, – рассеянно отозвался мальчик и встрепенулся: – А вы никому?.. – он запнулся и умоляюще взглянул на старуху.
– Ни единой душе, кроме моего внука, – торжественно пообещала миссис Лонгботтом. – И он тоже будет молчать.
– Невиллу? – удивился Гарри. – А… а зачем?
– В качестве компенсации за причиненный моим детям вред я хочу, чтобы мой внук вошел в вашу свиту, милорд, – деловито объяснила старуха. – Со мной и родителями Невилл будет проводить зимние каникулы. Я прошу, чтобы все остальное время в школе и летом он был под вашим покровительством и поступил на тот же факультет, куда и вы. Вы ведь собираетесь в Слизерин?
– Да, но вы уверены, что у него это получится? Шляпа его может отправить куда угодно. И не будут ли его родители против, когда придут в себя?
– Не беспокойтесь, милорд. В нашем роду течет кровь Основателя, Годрика Гриффиндора. Пусть и по материнской линии, но ее будет достаточно, чтобы Невилл сам смог выбрать себе факультет. Эту привилегию имеют все потомки Основателей. Иначе бы мой внук, я уверена, очутился бы в Хаффлпаффе. Что же касается его родителей, то я, на этот раз, – старуха зловредно ухмыльнулась, – сумею вправить им мозги. А если нет, то это сделаете вы.
– Я?!
– Лола! – вместо ответа гаркнула миссис Лонгботтом и приказала появившемуся в гостиной домовику: – Приведи сюда молодого хозяина, живо!
Снова подскочивший от громкого вопля Гарри решил встать, чтобы не чувствовать себя в ловушке, так как быстро отодвинуть тяжелый стул и выбраться из-за стола было бы затруднительно. Кроме того, ему было интересно, что же задумала столь колоритная леди. Он с любопытством оглядел пухлого круглолицего мальчика, который, войдя в комнату, робко мялся у двери. Толстячок был весь измазан свежей землей и старался незаметно оттереть руки о коричневую мантию из дорогой тонкой шерсти.
– Снова возился в саду со своими вениками? – неодобрительно осведомилась Августа и, безо всякого предупреждения, взмахнула палочкой, применяя к внуку очищающее заклинание. – Сойдет, – констатировала она, придирчиво осмотрев Невилла. – Подойди ко мне и встань на колени.
«Да-а-а, – подумал Гарри, с сожалением глядя на юного Лонгботтома, покорно выполнившего приказание бабушки. – Не среагировать на взмах палочки! Не попытаться увернуться от неизвестного заклятия! Да отец с крестным его живьем за это съедят! А что с ним сделает Кларк, и представить страшно!»
Поттер забыл, что воспитание, которое они получили, было весьма специфичным, и что большинство их сверстников прореагировали бы именно так, как Невилл.
– Милорд, – торжественно произнесла старуха и тяжело опустилась на колени, протягивая к Гарри сложенные руки, – как опекун наследника, как старшая в роду, покорно прошу принять служение рода Лонгботтом. Во имя всех родичей моих, клянусь в верности рода моего и обещаю хранить преданность роду Слизерин перед всеми по совести и без обмана.
Гарри сомкнул свои ладони на протянутых руках старухи и ритуальным речитативом ответил:
– Я принимаю род Лонгботтом под руку свою и клянусь, да не понесет род ущерба жизни, чести и благосостоянию, под моей защитой находясь. А коли злоумыслит кто против вассалов моих, то наказан будет по злодеяниям своим.
Мальчик, наконец, сообразил, что происходит. До этого он считал, что миссис Лонгботтом решила отдать Невилла ему в пажи. По-крайней мере, на эту мысль навела его поза. То, что бойкая бабуля надумает подтвердить клятву вассалитета его роду, даже не приходило Гарри в голову. Люциус предупредил его, что она во всеуслышание поносила Риддла еще до того, как Беллатрикс напала на ее сына и невестку. Августа заявляла, что не считает Тома наследником Слизерина, а если он и наследник этого рода, то снова становиться чьими-либо вассалами ни она, ни ее родичи не собираются.
Гарри обнял миссис Лонгботтом и коснулся губами ее лба. За ней эту процедуру прошел Невилл. Магия окутала всех троих святящимся коконом, показывая, что клятва принята.
– Я объясню внуку ситуацию и пришлю его с вещами в Малфой-мэнор, – с довольной улыбкой сообщила старуха. – Надеюсь, вы сделаете из него приличного волшебника, – добавила она, грозно уставившись на внука. Тот испуганно замер, словно кролик перед удавом.
Гарри заверил миссис Лонгботтом, что камин для них будет открыт, попрощался, ободряюще улыбнулся Невиллу и покинул дом.
Absolvitur* – оправдательный приговор (лат.).
@темы: Я - Слизерин!, Мои фантазии
-
-
19.04.2011 в 18:34-
-
19.04.2011 в 18:40Спасибоспасибоспасибо!!!!
-
-
19.04.2011 в 18:48-
-
19.04.2011 в 18:50maggy2, спасибо!
-
-
19.04.2011 в 19:09Взрослеющий Гарри- просто прелесть, ревнивого Малфойчика даже наличие пары братишек не исправило ( за что отдельное спасибо!!!!), Супер-Люциус ...
Вдохновения и удачи
-
-
19.04.2011 в 19:18-
-
19.04.2011 в 19:20-
-
19.04.2011 в 20:03-
-
19.04.2011 в 20:09спасибо
-
-
19.04.2011 в 20:12-
-
19.04.2011 в 20:29Stasiz,
Ух ты, какой суровой и решительной показала себя бабуля Лонгботтом.
еще бы, не даром ее внук, как огня боялся)))
Ichbin, Reegina, самой не верится))))
-
-
19.04.2011 в 20:47я, в общем-то, довольно уравновешенный человек и меня не легко выбить из колеи (как в положительном, так и в отрицательном смысле), но тебе это ВСЕГДА удается
Удачи и прилипчивой музы
-
-
19.04.2011 в 20:48-
-
19.04.2011 в 20:49А какая миссис Лонгботтом! Великолепная! Капитан гвардии!
-
-
19.04.2011 в 20:50-
-
19.04.2011 в 21:07-
-
19.04.2011 в 21:30-
-
19.04.2011 в 22:25Августа просто впечатлила! Уже обожаю этого персонажа, а уж обороты речи - просто нет слов!
ОГРОМНЕЙШЕЕ ВАМ СПАСИБО!!!
-
-
19.04.2011 в 23:12Боже, что я вижу?!
________
Спасибо!!!
-
-
19.04.2011 в 23:45-
-
20.04.2011 в 00:08-
-
20.04.2011 в 00:53-
-
20.04.2011 в 01:01Спасибо огромное!!
я так ждала вашего продолжения, не знаю как и благодарить!
Дальше становится все интереснее и интереснее =)
А девочка Хоуп, дочка начальника Охраны, она появится во второй части?
-
-
20.04.2011 в 01:01спасибо огромное)
итересно)
-
-
20.04.2011 в 03:34Я под большим впечатлением. Такой образ, просто супер!
Maggy2 море благодарности!!!!!!!!!!
-
-
20.04.2011 в 07:33Всё понравилось, вот абсолютно всё. И Гарри, и Невилл, и Невиллова бабка, а особенно хитрый план по извлечению и излечению. Извлечению Беллы из кутузки (я помню предложение ввести её в фик вместо Нарциссы, но всерьез не принял, думал, просто успокаиваете, чтоб не переживал за Нарси так сильно. К тому же кто я такой, чтобы автору указывать?!) таким хитроумным способом от души порадовался. ВЕРЮ! Если как-то и можно было извернуться, то только так. Я так понимаю, под это дело подпадают и Лестрейнджи мужескаго полу? Замечательно, все будут свободны и здоровы.
Кстати, это освобождение обернется еще большей .опой для Муди? Он ведь присутствовал и знал обо всем. На это тоже надеюсь.
Спасибо огромное за восхитительный фик, очаровательнейшая и симпатичнейшая Мэгги! Очень надеюсь на скорое продолжение.
-
-
20.04.2011 в 07:40-
-
20.04.2011 в 08:37[L]homka8559 Mija15 andra33 princes_arven Svartalf Dareios94, спасибо и вам.
И да, миссис Лонгботтом я именно такой представляю))) Рада. что вам понравился ее образ)))
nionola , действительно, дождались)))
Melina_Gold, Teshikaji, вам тоже спасибо за комменты)
schlega, поздравляю
wallys , по поводу девочки - не знаю. Я тут поняла, что если начну вдаваться в подробности, то у меня получится БСЭ. Если по ходу сюжета этот персонаж понадобится, то введу))) Спасибо за коммент)
leerrkkaaii, меня пугает догадливость читателей. Именно характер Раневской я частично в этом образе использовала))) Спасибо)
де Суастр, Беллу я решила извлечь именно для вас (я помню это свое обещание). Надеюсь, она сможет послужить некой альтернативой Нарциссы. А то слишком многие читатели расстроились из-за ее смерти. Да и потом, я человек не кровожадный, не люблю, когда "в общем, все умерли". Да, Лестрейнджей мужского пола тоже освобожу, а то Люциус уже замаялся со всеми воевать))) Надо его поддержать)
Спасибо за ваш, как всегда, восхитительный коммент
-
-
20.04.2011 в 08:41-
-
20.04.2011 в 10:26Рада, что могу хотя бы так тебя поддержать.
Знаю – создавать что-либо очень тяжело, а создавать хорошее еще труднее. Тебе удаётся!